Стихами, музыкой, мечтами…

Есть я. Есть ты.
Есть расстоянье.
Заботы есть и есть мечты.
Надежды есть и ожиданье.
И пониманье пустоты.
Я не одна,
Ты - я не знаю.
Такая выпала судьба.
Ее удары принимаю
Тебе и мне она дана.
Ты мой - не мой.
Всё понимаю.
Но обстоятельства сильней!
Сдаюсь и руки опускаю
Кому из нас сейчас больней?..
Я не твоя и я твоя.
Стихами, музыкой, мечтами.
И взглядами: глаза в глаза.
И всем, что было между нами,
Я не с тобой, но я твоя.

Loc-Dog

Слушать этот музыкальный файл

Падают бомбы на твой город и мой город,
И я рад, что мы в городе одном с тобой,
Вокруг тебя нагородили заборов-пародий,
Только бы не тронули за ними тебя ни за что
А я как будто бы случайно ворота найду,
Вороны вокруг, но все барометры лопнут,
Если на пороге я твоем появлюсь, температура плюс,
Темпы растут, схема развита и я уже тороплюсь.
Когда нас не было над небом и реками,
Мы мелькали молчаливыми ручьями и ветром,
Мы направление могли поменять, молиться в сторону пустынь,
Или просто водопадом украсить горы,
Но годы пролетают как на юг перебежчики
Переменчивы прогнозы и синоптики давятся,
Я медали обронил с моей груди, но наклониться нет времени,
Подберут их чьи-то дети, сдадут переплавив.
На перекладинах висят и шатаются,
Возвращают себе планку с утра пробегаясь в парке,
Но есть столько пар в кино,
А ты наверно просто любишь эти фильмы, поэтому ты там одна
А я наверно не люблю все делать грамотно,
И граммы фантазии засосали меня по-уши
Но все мы любим шалости, немного подумавши,
И мой поезд отъезжает параллельно на скорости.
Пожалей себя, не меня, пожелтевшие линии,
Позже векторы налево и направо в идилии
Находили друг друга поездам в лицо "привет" кричали,
Только солнце, только небо, нет печали
Падают бомбы на твой город и мой город,
И я рад, что мы в городе одном с тобой,
Вокруг тебя нагородили заборов-пародий,
Только бы не тронули за ними тебя ни за что
А я как будто бы случайно ворота найду,
Вороны вокруг, но все барометры лопнут,
На пороге если я твоем появлюсь, температура плюс,
Темпы растут, схемой развита и я уже тороплюсь.

Рю Мураками "Дети из камеры хранения"

  
Читаю сейчас эту книгу. Раньше у этого автора пробовала читать "Все оттенки голубого", где-то на середине бросила, муторно стало. У этого романа заинтересовал сюжет, решила купить. Начало очень захватывающее, оторваться не могла, а сейчас опять начинаю чувствовать разочарование: ядовитый район посреди Токио, расстрел всех, кто из него выйдет, полная чернуха. Чрезмерный натурализм, причем все так ярко изображается, что легко представить, от этого и подташнивать начинает.
А начало было таким реалистичным, я уж думала, так всю книгу будет. Опасно читать, можно уйти в депрессию.) Все плохо, мир - дерьмо, все извращенцы и больные. Даже и не знаю, смогу ли дочитать. Больше не куплю Рю Мураками!
Отрывок:
У него изменился голос. Только что он говорил высоким громким голосом, а теперь заговорил низко и хрипло.
- Точно! Так и надо сделать. Давайте вместе сбежим. У моей фирмы есть маленький домик в префектуре Тиба. Устал от этих пробок. И говорить устал. Хочу бежать с вами. Деньги нужны. Вряд ли вам понравится мужчина без денег. Да в том домике, кроме самогона, ничего и нет. А вы, наверное, только вино пьете, да и матрасы там, наверное, отсырели, простыни надо поменять. Сначала денег надо достать. Что у нас тут? Мы на Яматэдори. Минутку подождите. В соседнем здании у одного моего знакомого, владельца кабака, офис. Гнусный он мужик, всегда меня дураком выставляет. Я сейчас пойду туда, возьму у него денег, а его убью. Вы только подождите, я мигом.
Таксист припарковал машину к поребрику и вышел. Анэмонэ решила, что он отправился за сигаретами. «Что так долго! Нужно поскорее положить конину и курятину в холодильник, а то на такой жаре испортятся». Припарковав машину, таксист перекрыл движение целому ряду, и водители, вынужденные объезжать такси, ругались последними словами. Прошло пять минут. Анэмонэ стала выходить из себя. Она протерла ладонью запотевшее стекло. Неподалеку стоял солдат сил самообороны с оружием в руках и в прозрачном дождевике. Наверное, слушает музыку, решила Анэмонэ, заметив, что тот шевелит кончиками пальцев, как будто отбивая ритм.
- Извините, заставил вас долго ждать. Увидев таксиста, Анэмонэ чуть не закричала - его лицо и рубашка были в крови.
- Не думал, что это так просто. Человеческое тело такое мягкое, даже удивился. Зато теперь у нас есть деньги. Нужно побыстрее отсюда сматывать, - сказал таксист дрожащим голосом.
Он въехал на поребрик, развернул машину поперек дороги и стал выбираться из пробки. Анэмонэ хотела закричать, но не смогла. Она не знала, что делать. Кожа покрылась мурашками, ее знобило, только голова была горячей. «Как бы мясо не испортилось!» Подумав о мясе, она рассердилась. Такси задело какую то машину, встало поперек движения, застряло. Из машины вышел мужчина. Он прижался к закрытому окну такси и закричал, чтобы открыли. Таксиста била дрожь. Мужчина стал колотить по кузову такси. Из этой же машины вышел еще один мужчина с железной битой в руках, подошел к такси и ударил в лобовое стекло. Анэмонэ легла на сиденье. Таксист дал задний ход и выехал на тротуар. Один из столбов с оградительной проволокой вокруг Ядовитого острова валялся на земле. Туда и въехало такси. Проволока обвилась вокруг колес, мотор заглох. Генератор прожектора застонал, и огромный яркий луч осветил машину. Послышались свистки, солдат в патрульной будке бросил наушники и побежал сюда. В руках у него было оружие. Таксист завел мотор и опять дал задний ход. Из бронированного грузовика вылезли двое мужчин в белых комбинезонах. У них был приказ сжигать дотла все, что выносят с Ядовитого острова, поэтому, взяв такси на прицел, они держали огнемет наготове. Таксист на полную выжал газ, машина рванула вперед, послышался звук лопнувшей проволоки, и такси въехало на Ядовитый остров. Не успели они немного проехать, как фары осветили толпу бездомных. От таксиста пахло чем то жирным. К его вымазанной в крови рубашке, пристала лапша. На лбу пульсировали голубые жилы, а скользкие дрожащие руки, казалось, вот вот отпустят руль.
- Утром я проснусь вместе с тобой. Море будет сверкать. Я приготовлю на завтрак хлеб и яйцо в мешочек. Ты скажешь, что не голодна, что ночь была слишком жаркой и ты хочешь спать. Я скажу, что завтрак полезен для здоровья, и принесу тебе яйцо прямо в постель. Есть ли в том доме кровать? Не важно. Ты будешь спать обнаженной. Сомкнув веки, похожие на радугу.
Таксист стер рукой приставший к его щеке трехсантиметровый кусок лапши. В этот момент Анэмонэ нагнулась вперед и что было сил потянула за ручной тормоз. Машина дернулась, взвизгнули тормоза, они остановились. Таксист поднял голову и схватил Анэмонэ, надумавшую бежать, за руку. Его ладонь была липкой от крови и лапши.

Музыку

Моя Симейка
 
Младшая сестра-Rrenesmee Cullen
Мамочка-Bounty JB Faka_Selya
Дочька- **БеЛло4кА__СвоН**
Тётя- Renesmee *пиписин* Cullen
Солнце- Renesmee Carlie Cullen
Братик- Джейкоб *аРбУз* Блэк

ГРИГОРИЙ СОКОЛОВ - ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ВЕЧНОСТИ...

Написано Tamara_Potashnikov Оригинальное сообщение ГРИГОРИЙ СОКОЛОВ - ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ВЕЧНОСТИ...
ГРИГОРИЙ СОКОЛОВ - ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ВЕЧНОСТИ....
"...игра Соколова пронизана обертонами человечности и ей отвечает все человечески подлинное, что только есть в нас самих..."
"...это сияло изумительной звуковой красотой..."
."... Такое иногда снится во сне тем, кто играет или играл на рояле: материя фортепианного искусства исчезает, все рождается одной только волей, одними лишь флюидами; и вот вы увидели воочию, как это бывает: нет трудностей, нет усилий, есть "мановение руки"!..."
"...глаза застилало слезами счастья и восторга..."
"...Сосредоточенность эмоций, душевная собранность, тонкость рисунка и колорита - все это произвело глубочайшее впечатление, и подумалось - не сразу, позже: счастлива музыка таким исполнением, таким исполнителем!..."
"...мы увидели того Соколова, которого любили и почитали всегда: творца, воплощающего благодать порядка, мерности, благодать "тихой души"..."
Это был не столько концерт, сколько чудотворное вознесение гениального пианиста в бесконечно прекрасный и только ему подвластный мир музыкальных образов. Несмотря на страшную жару, собор, где играл Г.Соколов, озарили и освежили божественно красивые звуки Баха: их лучезарные радужные ручейки струились, словно с небесного источника счастья. Казалось, что играл сам композитор, завораживая своим волшебством и гением. От бурных потоков баховских мелодий воистину кружилась голова, а медленная хрустальная тема на нежнейшем пиано парализовала дыхание в зале, одарив блаженной медитацией.
Соната Бетховена поражала не только масштабом, мощью и глубиной интерпретации, но и светом и лиризмом: сила и страсть пианиста в сочетании с его любовной нежностью и вдохновенным романтизмом давали удивительные контрасты. Но они вызывали не шокирующий озноб, а блаженную негу, ибо рождались в душе и выражались в игре великого художника и виртуоза. Создатель щедро наградил пианиста всеми сокровищами и тайнами мировой музыкальной культуры. Такие исполнители рождаются не в каждом столетии, и нашим современникам выпало уникальное счастье прикоснуться к искусству гения.
Статья: Рояль для меня, как ребенок (Интервью с Гением)
Автор - Елена Петрова
Звучал Первый концерт для фортепиано с оркестром Чайковского. Откровенно сказать, выбор произведения меня разочаровал, уж очень "заиграна" музыка, никак не избавиться от стереотипов советских времен: под эти жизнеутверждающие звуки в кадрах кинохроники колосились необозримые поля колхозной пшеницы или дымили домны. Но на концерте услышала музыку такой красоты и трагизма, что слезы выступили. Такого Первого концерта я не знала...
Концерт
- Я всегда замираю вместе с исполнителем в тот момент, когда пальцы его вот-вот коснутся инструмента. Каково ваше внутреннее ощущение - как в воду ныряешь?
- Не думаю, что у кого-то из исполнителей день концерта - обычный и музыкант начинает сосредотачиваться, лишь выйдя на сцену. Для меня и сам день концерта особый, и начинается все очень задолго. Попробую так объяснить: вот меня иногда спрашивают, каково ощущение после концерта? А у меня это не "после", а уже "перед" следующим. Таков гастрольный образ жизни. На сцену выхожу сконцентрированным и пережидаю лишь шум в зале.
Во время игры исполнитель слышит себя со стороны, это очень важно, иначе он профнепригоден.
Отдых
- То, чем я занимаюсь, это не профессия, а часть жизни. Значит, отдыха от части жизни быть не может. День или даже два могу не играть, но не больше. Когда возникает пауза между концертами, хоть в это время и учу новый материал, все равно существование кажется каким-то непонятным.
- На сколько лет вперед расписаны гастроли?
- Вот сейчас в Филармонии мы определяли планы на 2002 и 2003 годы. А некоторые оркестры планируют еще дальше - до 2006-го! Я должен вписываться, но на самом деле такие прогнозы безумно пугают. Вот текущий сезон хорошо себе представляю.
Слава
- Что такое для вас слава?
- Смотря что вы понимаете под этим словом...
- Ну вот свежий пример - как у народного любимца Баскова.
- Выключьте, пожалуйста, диктофон. Извините, а кто это? (Выслушав объяснения.) Известность я понимаю совсем по-другому. Если исполнителя не знают зарубежные импресарио, Филармонии - его не приглашают. Во всех других смыслах "известность" для меня ничего не значит. Искусство связано с внутренним миром, очень мало с внешним. Бывает, вроде бы есть все условия для расцвета культуры, а ничего не появляется. Или наоборот, кошмар совершеннейший, вдруг какая-то вспышка невероятная, появляется целая плеяда замечательных художников. На человека, занимающегося искусством, внешнее, в том числе и слава, или никак не влияет, или минимальным образом.