Поэты -
народ дошлый.
Стих?
Изволь.
Только рифмы дай им.
Не говорилось пошлостей
больше,
чем о мае.
Существительные: Мечты.
Грёзы.
Народы.
Пламя.
Цветы.
Розы.
Свободы.
Знамя.
Образы: Майскою -
сказкою.
Прилагательные: Красное.
Ясное.
Вешний.
Нездешний.
Безбрежный.
Мятежный.
Вижу -
в сандалишки рифм обуты,
под древнегреческой
образной тогой
и сегодня,
таща свои атрибуты, -
шагает бумагою
стих жидконогий.
Довольно
в люлечных рифмах нянчить -
нас,
пятилетних сынов зари.
Хоть сегодняшний
хочется
привет
переиначить.
Хотя б без размеров.
Хотя б без рифм.
1 Мая
да здравствует декабрь!
Маем
нам
еще не мягчиться.
Да здравствует мороз и Сибирь!
Мороз, ожелезнивший волю.
Каторга
камнем камер
лучше всяких вёсен
растила
леса
рук.
Ими
возносим майское знамя -
да здравствует декабрь!
1 Мая.
Долой нежность!
Да здравствует ненависть!
Ненависть миллионов к сотням,
ненависть, спаявшая солидарность.
Пролетарии!
Пулями высвисти:
- да здравствует ненависть! -
1 Мая.
Долой безрассудную пышность земли.
Долой случайность вёсен.
Да здравствует калькуляция силёнок мира.
Да здравствует ум!
Ум,
из зим и осеней
умеющий
во всегда
высинить май.
Да здравствует деланье мая -
искусственный май футуристов.
Скажешь просто,
скажешь коряво -
и снова
в паре поэтических шор.
Трудно с будущим.
За край его
выдернешь -
и то хорошо.
[1923]
четверг, 30 апреля 2009 г.
Фотографические портреты стихов Бориса Пастернака
Световой ливень. Ручной фокус на стихотворных строчках. Ассоциации.
Пастернак - далеко не самый мой любимый поэт. Собственно говоря, в момент производства первого из этих снимков я и не думала, что что-то ими иллюстрирую.
Однако к моменту последнего спуска затвора я уже точно знала ответ на этот вроде и не заданный вопрос. Знак утверждения.
Потому что если изогнутые под математически выверенными углами острые линии начала века вдруг превращаются в поток светов и цветов, стремящихся за рамку кадра -,знайте, перед вами Пастернак.
Ну что-то вроде того:
Весна! Не отлучайтесь
Сегодня в город. Стаями
По городу, как чайки,
Льды раскричались, таючи.
Что почек, что клейких заплывших огарков
Налеплено к веткам! Затеплен
Апрель. Возмужалостью тянет из парка,
И реплики леса окрепли.
Нет счета небесным порезам,
Предвестникам бурь и невзгод,
И пахнет водой и железом
И ржавчиной воздух болот.
Разговоры вполголоса,
И с поспешностью пылкой
Кверху собраны волосы
Всей копною с затылка.
Пастернак - далеко не самый мой любимый поэт. Собственно говоря, в момент производства первого из этих снимков я и не думала, что что-то ими иллюстрирую.
Однако к моменту последнего спуска затвора я уже точно знала ответ на этот вроде и не заданный вопрос. Знак утверждения.
Потому что если изогнутые под математически выверенными углами острые линии начала века вдруг превращаются в поток светов и цветов, стремящихся за рамку кадра -,знайте, перед вами Пастернак.
Ну что-то вроде того:
Весна! Не отлучайтесь
Сегодня в город. Стаями
По городу, как чайки,
Льды раскричались, таючи.
Что почек, что клейких заплывших огарков
Налеплено к веткам! Затеплен
Апрель. Возмужалостью тянет из парка,
И реплики леса окрепли.
Нет счета небесным порезам,
Предвестникам бурь и невзгод,
И пахнет водой и железом
И ржавчиной воздух болот.
Разговоры вполголоса,
И с поспешностью пылкой
Кверху собраны волосы
Всей копною с затылка.
среда, 29 апреля 2009 г.
Самолеты, самолеты..
Самолеты, самолеты... Знаете, несмотря на все свое нытье по этому поводу, я летать люблю. Вот это состояние люблю, когда ты в прямом смысле слова подвешен между небом и землей, и у тебя нет никаких дел. Ну в самом деле, какие могут быть дела у человека, находящегося внутри железного ящика, летящего высоко в воздухе? Сбежать из этого ящика нельзя при всем желании, делать в этом ящике разрешено только то, что не запрещено (а это не так уж и много), и ты как бы обречен несколько часов посвятить самому себе. Появление ноутбука, конечно, несколько подпортило концепцию вынужденной праздности полета, но некоторым усилием воли можно заставить себя все-таки убрать его подальше и вместо стука по клавишам... читать. Или смотреть кино - это я особенно люблю. Или спать, хотя лично мне сон в самолете всегда казался пустой тратой удивительного воздушного вневременья.
Но право наслаждаться полетом нужно еще заслужить. Особенно в Великобритании, где о вас так заботятся, стараются сделать ваш полет таким безопасным, таким удобным, чтобы вы всегда вспоминали его как удивительное приключение. Мне это напоминает мужчину, который так старается произвести на тебя хорошее впечатление, что ты невольно начинаешь искать глазами пути к отступлению, а твой мозг непроизвольно генерирует гадости, которые заставят его понять, что ты совершенно недостойна таких усилий, и можно, наконец, позволить тебе спокойно наслаждаться вечером. Вот так же у меня с английскими аэропортами.
Оцените: заходите вы в аэропорт. Чтобы до него добраться, вам потребовалось ехать некоторое время, скажем, на электричке или в такси. Вы ж в электричке не сидели просто так, вы ведь, наверно, что-то читали? И это что-то было, скорее всего, газетой или журналом, так? А теперь вы ищете глазами урну, чтобы избавиться от потребленного и переваренного источника информации. А вот фиг. Нету урны. Потому что урны из аэропортов давно убрали, чтоб террористы туда бомбы не складывали. И вот таскайте теперь прочитанный журнал с собой. Рассчет идет, скорее всего, на то, что вы лишний раз помянете терроризм дурным словом, и это поможет сплотить нацию в борьбе против такой напасти. Надеюсь, что я единственная, кто в своих мысленных проклятиях заменяет террористов на английское правительство и руководство аэропортов. А то получится, что английская нация ведет себя как-то несознательно, насмотря на все попытки ее воспитать.
Ну ладно, нету урны - что ж поделать. Вы со вздохом суете ненужный журнал в сумку и идете на security check. И вот тут разворачивается настоящая драма. Для тех, кто не в курсе: европейские власти запрещают провозить в самолете контейнеры с жидкостями или кремами, объем которых составляет более 100 ml. Говорят, жидкую бомбу можно так провезти. 100 ml никого вокруг не убьет, а вот 120 - уже убьет. Но это еще ладно. Все склянки с жидкостями нужно складывать в прозрачные пакетики, пакетики вытаскивать из сумки и гордо предъявлять высокоинтеллектуальным блондинистым дамам, при одном виде которых израильские работники безопасности скорчились бы от смеха. Как у любой женщины, склянок у меня с собой всегда много. Чаще всего я летаю с большим чемоданом, который спокойно сдаю в багаж вместе со всеми склянками, а тут случилось так, что со мной был только маленький чемоданчик, который я, на свою голову, решила взять в самолет. Следующий диалог довел бы израильских работников безопасности до нервного тика.
- А почему у вас два пластиковых пакетика?
- Мне так удобнее раскладывать баночки в чемодане. А что?
- На человека разрешается только один.
- Вы же видите, что тут склянок в общей сложности как раз на один пакетик. Что мне их сейчас, перекладывать?
- Не положено. Пожалуйста, переложите все в один.
Вздохнув, перекладываю баночки в один пакетик. Очередь за моей спиной так же тяжело вздыхает, но работница аэропорта неумолима.
- Спасибо, можете проходить.
- А теперь можно разложить баночки обратно?
- Теперь можно. Это только на контроле не положено.
Увлекшись слянками, женщины в форме не обратили внимание, что я забыла достать из чемоданчика ноутбук. Я уверена, что мой многострадальный ноутбук высветился на их экранах всеми возможными предостерегающимися цветами, но дамы были так увлечены поиском жидкой бомбы, что не обратили внимания на монитор.
Пройдя, наконец, в зал ожидания, я решаю прежде всего запастись бутылкой воды. В мечтах у меня всплывает образ маленькой бутылочки, которая влезет в мою маленькую сумочку и займет там почетное место рядом с маленьким фотоаппаратиком, зеркальцем и всякой другой маленькой дамской хренью. Но все это только мечты. Наученная горьким опытом, я знаю, что бутылки в аэропортах бывают двух размеров: большие и гигантские. Меньше литра вам тут никто ничего не продаст. Я готова броситься на шею человеку, который мне разъяснит, наконец, логику, которая, я уверена, за этим стоит. Но такого человека, я скорее всего, никогда не встречу.
Смирившись с мыслью, что в сумочке, кроме ненужного журнала, придется таскать еще и литр воды, я подхожу к кассе в WHSmith. Протягиваю продавщице бутылку. Она радостно сует мне толстенную газету. А это, говорю, что такое?
- А это, - радостно рапортует продавщица, - газета.
- Вижу, что газета. Мне не надо газету.
- Ну что вы! У нас акция: покупаешь газету за 90 пенни, бутылка воды - в подарок.
- А можно я просто куплю бутылку воды?
- Но ведь она же стоит фунт двадцать пять!
- Ничего, я переживу, мне бы только без газеты...
- Но ведь у нас акция! Мы должны вам дать газету!
- Хорошо, давайте так: я плачу за газету, беру бесплатную бытулку, а газету оставляю вам.
- Не положено. Вы заплатили за газету, надо брать газету.
Как вы понимаете, законы и в этот раз победили здравый смысл, и я отошла от прилавка с литровой бутылкой и килограммом бумаги. Усевшись за столик в кафе, я кладу перед собой треклятую газету. Название у нее исключительно многообещающее: "Бюджет". Вы не поверите, передо мной лежит целая газета, посвященная английскому бюджету. Но этого маркетинговому отделу WHSmith показалось мало, они решили унизить меня до конца. В газете завернуто огромное спортивное приложение, 99% которого посвящены футболу. Все это - без единой урны в здании аэропорта. Такой пощечины я вынести уже не могу. Я сворачиваю газету, достаю из сумки прочитанный журнал и тихонько оставляю все это на стуле. Пускай сами находят применение этой макулатуре. Или пускай поставят, наконец, урны.
Усевшись на маленькое креслице в самолете славной компании EasyJet, я с какого-то перепугу решаю посмотреть на стюардесс, машущих руками в строны запасных выходов и тянущих за веревочки на спасательных жилетах. То ли я так взвинчена после препирательств с работниками аэропорта, то ли мой мозг спросонья воспринимает мир не так, как всегда, но до меня внезапно доходит, что маразм выскользнул из здания аэропорта и закрался в самолет. Стюардессы ну очень рекомендуют в случае, если самолет начнет падать, согнуться пополам и спрятать голову между коленями. Мне так и хочется предложить им проделать этот акробатический трюк не в проходе, а на сиденье. Расстояния между рядами в EasyJet такие, что даже я, при всех своих скромных габаритах, не смогу так искорячиться. Ну а если мне это все-таки удастся, то разогнуться мне уж точно никогда не грозит. Что же говорить о человеке, рост которого превышает 160 см?
В общем, я вот что хочу сказать. Давайте вместо газеты раздавать в WHSmith коробочки с жвачками. Налепленные под всеми сидениями жвачки заставят руководство аэропортов вернуть в залы ожидания урны. А там - чем черт не шутит - вдруг они, прежде чем принимать людей на работу, начнут проверять их уровень ай-кью?
давайте, заполняйте тоже!
Что вы в жизни своей успели уже сделать:
1.Пешком пройти несколько километров подряд Каждое утро ))
2.Прыгнуть в воду с пирса.
3.Радикально изменить прическу и цвет волос и жизнь вместе с ней.
4.Болтать по телефону больше часа подряд. В старших классах - каждый день часа по 3.
5.Получить нож в спину от друга.
6.Сделать милую безделушку.
7.Встретить рассвет с тем, кого любишь.
8. Пытаться покончить с жизнью.
9.Случайно найти в Сети реального знакомого.
10.Сыграть в школьной постановке самую глупую роль. (шить шикарный костюм ради роли королевы, которая не говорит ни фразы, а просто дохнет!)
11.Побывать на волоске от смерти.
12.Быть застуканным во время секса в укромном месте.
13.Придумать своего мультяшного персонажа.
14.Переболеть чем-то с угрозой для жизни.
15.Пропасть на несколько дней.
16.Чуть не утонуть.
17.Показать задницу на людях. (когда я была маленькая, мою задницу много кто видел))
18.Найти очень ценную вещь.
19.Убить животное.
20.Написать крупную прозу по собственной воле.
21.Сделать что-то, за что и сейчас стыдно.
22.Сесть на диету. (лечебную. худеть я никогда не собиралась)
23.В порыве ярости что-нибудь разбить.
24.Безответно влюбиться не в того, в кого надо. (постоянно :/)
25.Иметь связь с человеком того же пола. (что в данном вопросе значит "связь"?)
26.Подраться из-за любимого человека.
27.Отдать кому-то свою еду.
28.Совершить преступление.
29.Разом выкинуть всю свою одежду.
30.Шпионить за кем-то.
31.Написать девиз и повесить его на стенку.
32.Вырастить цветок.
33.Почувствовать себя умнее всех.
34.Получить сотрясение мозга.
35.Плюнуть в лицо человеку.
36.Подарить кому-то мягкую игрушку как подарок на день рождения.
37.Принять душ вместе с другом.
38.Погладить белку.
39.Испугаться до нервного тика.
40. Сочинить свою песню.
41.Не спать всю ночь напролет. (Студенческая жизнь заставляет делать это все чаще)
42.Увидеть и услышать то, чего не может быть.
43.Остаться без копейки в кармане.
44.Во время проливного дождя вымокнуть до нитки.
45.Заняться дайвингом.
46.Умыться утренней росой.
47.Завести дневник на Diary.ru (это мой первый и до сих пор существующий дневник. ну и еще один там же)
1.Пешком пройти несколько километров подряд Каждое утро ))
2.Прыгнуть в воду с пирса.
3.Радикально изменить прическу и цвет волос и жизнь вместе с ней.
4.Болтать по телефону больше часа подряд. В старших классах - каждый день часа по 3.
5.Получить нож в спину от друга.
6.Сделать милую безделушку.
7.Встретить рассвет с тем, кого любишь.
8. Пытаться покончить с жизнью.
9.Случайно найти в Сети реального знакомого.
10.Сыграть в школьной постановке самую глупую роль. (шить шикарный костюм ради роли королевы, которая не говорит ни фразы, а просто дохнет!)
11.Побывать на волоске от смерти.
12.Быть застуканным во время секса в укромном месте.
13.Придумать своего мультяшного персонажа.
14.Переболеть чем-то с угрозой для жизни.
15.Пропасть на несколько дней.
16.Чуть не утонуть.
17.Показать задницу на людях. (когда я была маленькая, мою задницу много кто видел))
18.Найти очень ценную вещь.
19.Убить животное.
20.Написать крупную прозу по собственной воле.
21.Сделать что-то, за что и сейчас стыдно.
22.Сесть на диету. (лечебную. худеть я никогда не собиралась)
23.В порыве ярости что-нибудь разбить.
24.Безответно влюбиться не в того, в кого надо. (постоянно :/)
25.Иметь связь с человеком того же пола. (что в данном вопросе значит "связь"?)
26.Подраться из-за любимого человека.
27.Отдать кому-то свою еду.
28.Совершить преступление.
29.Разом выкинуть всю свою одежду.
30.Шпионить за кем-то.
31.Написать девиз и повесить его на стенку.
32.Вырастить цветок.
33.Почувствовать себя умнее всех.
34.Получить сотрясение мозга.
35.Плюнуть в лицо человеку.
36.Подарить кому-то мягкую игрушку как подарок на день рождения.
37.Принять душ вместе с другом.
38.Погладить белку.
39.Испугаться до нервного тика.
40. Сочинить свою песню.
41.Не спать всю ночь напролет. (Студенческая жизнь заставляет делать это все чаще)
42.Увидеть и услышать то, чего не может быть.
43.Остаться без копейки в кармане.
44.Во время проливного дождя вымокнуть до нитки.
45.Заняться дайвингом.
46.Умыться утренней росой.
47.Завести дневник на Diary.ru (это мой первый и до сих пор существующий дневник. ну и еще один там же)
вторник, 28 апреля 2009 г.
Максимова Екатерина Сергеевна (1 февраля 1939 года - 28 апреля 2009 года)
Источник
Судьба щедро одарила наследственными генами Екатерину Максимову, чья прабабушка была двоюродной сестрой Сергея Рахманинова и родной сестрой композитора Александра Зилоти. Ее дедушка Густав Шпет - известный философ, переводчик Гегеля, Диккенса и Байрона. В детстве маленькая Катя мечтала стать летчиком или кондуктором. Но в девять лет девочка попала в театр и поняла: будет только балериной!
Эта яркая танцовщица, народная артистка СССР, лауреат Государственной и международных премий, окончила Московское хореографическое училище в 1958 году.
"Обаяние маленькой девочки покоряло всех педагогов, но тревожил характер, - писала о годах ее учения в своих мемуарах педагог Серафима Холфина. - Ее обидчивость, строптивость часто проявлялись. С годами она сумела преодолеть в себе этот недостаток, хотя строптивость и упрямство сказывались иногда даже в старших классах, особенно на репетициях".
Своим учителям маленькая Катя действительно доставляла массу неприятностей непослушанием и дерзостью. Да и маме переживаний хватало: дочка приходила со школы то со сломанной рукой, то с отмороженной щекой...
Однажды капризную Катю поставили в пару с Володей Васильевым - она танцевала, отвернувшись от мальчика, а то и передразнивала его. "С годами пройдет", - уверенно произнесла Елизавета Павловна Гердт. "И действительно, с годами "прошло", - уточняет С. Холфина. - Катя стала женой Володи Васильева".
Они вместе танцевали выпускной спектакль, вместе были зачислены в труппу Большого театра, вместе выходили на аплодисменты в Москве, Париже, Нью-Йорке, в один день получили почетное звание народных артистов СССР. Васильев поставил балеты "Икар", "Эти чарующие звуки", "Анна на шее", в которых она танцевала...
...За год до выпуска из училища ей поручили роль Маши в "Щелкунчике", шедшем в то время на сцене Большого театра с участием юных исполнителей. И уже тогда восьмиклассница Катюша Максимова выдержала, по сути дела, экзамен на балерину. "Рекомендовать" ее в солистки даже не пришлось: руководству театра и так было ясно, что в труппу приходит интересная, с незаурядным талантом танцовщица.
Первой серьезной ролью в театре стала Катерина в балете "Каменный цветок". Необыкновенно грациозная, изящная Максимова сразу завоевала любовь зрителей. А классический репертуар начала с Жизели.
"Взяв ту же светлую тему юности, что и Уланова, - писала журналистка Татьяна Костыгова, - Максимова наполнила образ девочки-женщины живым, лукавым, озорным теплом. Максимову не назовешь "обыкновенной богиней", как называли Уланову. В ней зрители видят не далекий идеал, а свою современницу. Вместо сдержанной отстраненности - открытость, почти исповедальность в выражении чувств и при этом ироничность, умение пошутить над собой, найти забавное в серьезном, даже печальном. Она, как и Уланова, танцует любовь, но любовь более земную..."
Одетта-Одиллия, Аврора, Джульетта, Золушка, Фригия в "Спартаке", Элиза в "Галатее", Китри в "Дон Кихоте" - ликующий образ радости и упоения жизнью... Когда Максимова легко, словно играючи, демонстрировала свои знаменитые тридцать два фуэте, зал неистовствовал: "Браво, Китри!"
Поженившись, Владимир Васильев и Екатерина Максимова поселились в семиметровой комнате-пенале в Брюсовском переулке. Через год счастливая пара получила комнату в коммунальном общежитии Большого театра, где прожила несколько лет. Первая их настоящая квартира - тридцать восемь метров на Малой Грузинской улице - показалась им огромной.
"Признание, награды, призы - словом, мир был завоеван, - писала балерина Раиса Стручкова о Владимире Васильеве. - Но я часто задаю себе вопрос: а было бы это так, если бы не посланная ему судьбой любимая жена Екатерина Максимова? Она - тот его верный друг и единомышленник, та вторая его половинка, которую многим в жизни так и не довелось обрести.
Дуэт Максимовой и Васильева стал эталоном ансамбля, блестящего исполнительского мастерства. Максимова - фантастически, Богом одаренная артистка. Стройная изящная фигурка, которую венчает маленькая грациозная головка, выразительное лицо, удивительно красивой формы ноги с изысканным подъемом... Можно только радоваться, что встреча звезд такой величины, как Максимова и Васильев, не стала гибельной, как это нередко бывает в астрономии, для одной из них, а наоборот - гармония двух великих дарований породила поистине уникальное явление в искусстве, равного которому в мире нет".
На первых гастролях в Америке зарубежные критики ласково прозвали Екатерину Максимову "бэби Большого театра". Миниатюрная, хрупкая и грациозная, она летала по сцене, как маленький эльф. А во время парижских гастролей с танцевальной парой Максимова - Васильев пожелала встретиться Мария Ильинична Гучкова - родная сестра прабабушки балерины и композитора Зилоти. Сказала оробевшим Екатерине и Владимиру: "В нашем роду - известные композиторы, пианисты, и нужно поддерживать его на должном уровне. Приду на спектакль, посмотрю". А после их выступления признала: "Да, меня не обманули, держите высоту".
В январе 1975 года травма позвоночника после неудачной поддержки партнера приковала Екатерину Максимову к постели. Несколько месяцев пролежала она в Кунцевской больнице, никакие анальгетики и болеутоляющие не могли облегчить ее состояние. Доктора утверждали, что о балете ей придется забыть. Но через год благодаря таланту врача и собственному упорству, силе воли балерина вернулась на сцену. И вновь танцевала Жизель...
В начале 1980-х, когда у Максимовой и Васильева начались конфликты с руководством Большого, танцовщицу пригласили в свой "Классический балет" известные балетмейстеры Наталья Касаткина и Владимир Василев. Во время американских гастролей руководителей труппы спрашивали: "Это дочка той Максимовой, которая когда-то танцевала в Большом театре?"
А первого февраля 1999 года ей исполнилось шестьдесят. Как сообщили центральные газеты, в этот день в Большом чествовали балерину, блиставшую сорок лет на главной сцене страны - Екатерину Максимову, "обладательницу самых точеных ножек Большого театра и самых лучистых глаз...". Отмечалось, что Большой был полон именитых гостей, в честь великой балерины ее партии танцевали ученицы, а сама юбилярша принимала поздравления. Закончился вечер российской премьерой М. Кларк "Сады Вилланди" в исполнении самой именинницы...
Любимое.
Я кошку выставила за дверь,
Сказала - Не впущу.
Весь день ищу её теперь,
Везде её ищу.
Изза неё вторую ночь
Всё повторяется точь-в-точь,
Во сне, как наяву:
Я прогоняю кошку прочь,
Потом опять зову.
Меня Выташили, А тебя нет.
Мне говорили тебя и не было.
Но я-то помню.Ты утонул.
На воде оставался белый след.
Не надо меня успокаивать. Шила не спрячешь.
Словно уснуло всё во мне.Оцепенело.
Не магудаже вспомнить имя твоё.
Пустите, какое вам дело?!
Я сама опровергну ваше вранье на ниточках. Сигарету.
В ушах - как вода. Над ним - Воронье.
Пыточная. Меркнет свет.
Тебя - вытащат,
Меня - Нет.
На моём столе больше нет цветов.
Я наверное - их не стою.
И возможно - правы, сообщившие мне,
Что они не растут зимою.
Белых лилий цвет, подсознательный свет
Промелькнёт в моих снах и тает.
Но они, зимой, всё же где-то есть,
Только там, где я не бываю.
понедельник, 27 апреля 2009 г.
про меня Ж)
1. личность она загадочная и романтичная. Она есть любовь и любовью многое у нее в жизни диктуется. Когда есть такая глобальная цель, на всякие бытовые мелочи внимание не обращаешь. (на этом можно было бы закончить)
2. Мир видит свежим, светлым, чистым и красивым. Своя жизнь не только чистая, но и очень теплая и уютная. Счастье для нее жить такой жизнью, потому что все умудряется видеть в розовых очках и оптимистично. Ее счастье было родиться. Любовь всегда взаимная, ибо такое существо как она не любить нельзя.
3. Силы на решение проблем черпает из своего счастливого мировосприятия. Конфликтов у нее нет, если и есть, не заметит, ибо см. п.1.
4. Наверное дружелюбно относится ко всем, но при виде парней остальные для нее перестают существовать. Это не значит, что будет вешаться на каждого встречного. Напротив, такому восторгу и искреннему восхищению можно позавидовать. Ее идеал должен быть ласковым, уютным, пожаростойким (в смысле выдерживать натиск ее позитива и страсти). Счастливые люди...
я детя любви, цветов ??!!! Ж))
2. Мир видит свежим, светлым, чистым и красивым. Своя жизнь не только чистая, но и очень теплая и уютная. Счастье для нее жить такой жизнью, потому что все умудряется видеть в розовых очках и оптимистично. Ее счастье было родиться. Любовь всегда взаимная, ибо такое существо как она не любить нельзя.
3. Силы на решение проблем черпает из своего счастливого мировосприятия. Конфликтов у нее нет, если и есть, не заметит, ибо см. п.1.
4. Наверное дружелюбно относится ко всем, но при виде парней остальные для нее перестают существовать. Это не значит, что будет вешаться на каждого встречного. Напротив, такому восторгу и искреннему восхищению можно позавидовать. Ее идеал должен быть ласковым, уютным, пожаростойким (в смысле выдерживать натиск ее позитива и страсти). Счастливые люди...
я детя любви, цветов ??!!! Ж))
воскресенье, 26 апреля 2009 г.
РАДУГА
Небо голубое с солнцем золотым - это здорово. Весело и красиво. И белые облака тоже хороши. А золотые крапинки звезд? А сверкающий летний дождь? А мягкий, нежный туман? Чудеса, да и только! Мы, конечно, не считаем, что это чудеса. Привыкли. Знаем, что дождь прольется, и звезды замигают, и солнце непременно встанет вовремя.
Правда, иногда мы все-таки удивляемся. И даже восхищаемся. Тем восхищаемся, тому удивляемся, что не часто видим. Вот радуга. От края до края света встала яркая разноцветная дуга. Семь полос, семь лент светятся - сияют. Красная, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, синяя, фиолетовая. Увидев ТАКУЮ радугу, мы зовем друг друга, даже загадываем желания. Но это редко бывает. Чаще радуга показывается нам маленьким обрывком разноцветной, но неяркой ленточки. Мы и этому рады. Потому что забыли те давние-давние времена, когда каждое утро начиналось с того, что зажигалась яркая, во все небо радуга.
Раньше солнца вставала радуга. До позднего вечера вместе с солнцем светила она людям. Привыкли люди к радуге. Наверное, чересчур привыкли. А потому, когда у нее случилась беда, люди ничего и не заметили.
А произошло вот что. Жил-был один человек. Обыкновенный человек. Его красивый дом стоял в чудесном саду. Человек жил хорошо, всем был доволен. Но однажды утром зазвонил его телефон и сказал что-то очень обидное. Хотя нет... Телефон не зазвонил. Ведь дело-то давнее. Телефонов тогда не было. Скорее всего, обидные слова принесла телеграмма. Но вряд ли. Телеграфа тогда тоже не было. Обида нашла человека как-то гораздо проще. Он что-то вспомнил. Или что-то ему показалось. Так или иначе, но стало человеку обидно и горько. Казалось, случилось что-то непоправимое.
Вышел человек в сад. И встретили его, как и вчера, и позавчера, и раньше красные розы, оранжевые ноготки, желтые золотые шары, зеленая трава, голубые незабудки, синие колокольчики, фиолетовые тюльпаны. Цветы радостно повернулись к человеку. Но человек был не совсем тот, что вчера. А скорее, совсем не тот. Обида затуманила ему глаза, а раздражение разбудило несправедливость и злые слова.
Необыкновенно яркие красные розы услышали от человека, что он так старательно за ними ухаживает, что просто стыдно им быть такими бледными. Оранжевым ноготкам человек сказал, что они слишком оранжевые, что маленьким цветам неприлично быть яркими. А желтые золотые шары оказались виноватыми в том, что сколько их ни тряси, не упадет ни одной золотой монетки. Только зря называются золотыми. Зеленую траву человек упрекнул в том, что она лохматая-косматая, хотя раньше считалось, что трава просто густая и пышная. Голубым незабудкам человек сказал, что скромность - это хорошо, но не до такой же степени, чтобы разглядеть было трудно. Синие колокольчики оказались виноваты в том, что не умеют звенеть так же, как серебряные колокольчики-звоночки на дверях дома. Фиолетовым тюльпанам человек сказал, что, сажая их луковицы, хотел, чтобы выросли белые цветы, а потому, оказавшись фиолетовыми, тюльпаны очень огорчили, а может, даже обманули его.
В общем, для всех цветов неизвестно откуда взялись у человека недобрые слова. В конце концов, окинув взглядом сад, человек сказал еще несколько слов: - Да и какая от всех вас польза? Выполоть вас! С корнем вырвать надо! А двор асфальтом залить!
Человек и сам зажмурился, услышав собственные страшные слова. А цветы... Цветы и трава так испугались, что мгновенно потеряли свои яркие чудесные краски, и стали серого цвета. Цвета серых мышей или даже крыс... Солнце вздрогнуло, увидев, что случилось. Вздрогнули легкие облака, застыло небо, радуга качнулась. Ты ведь помнишь, что в те давние времена радуга каждый день сияла.
Нужно было что-то делать. И быстро! Пока зажмурившийся человек не открыл глаза. Пока не увидел, что серыми стали цветы. Людям нельзя видеть серые цветы - это очень, очень опасно. И тогда семицветная радуга в один миг бросила свои яркие ленты: розам - красную, ноготкам - оранжевую, золотым шарам - желтую, траве - зеленую, незабудкам - голубую, колокольчикам - синюю, тюльпанам - фиолетовую.
Цветы стали еще прекрасней. А человек, открывший глаза, стал прежним. Таким, как вчера, позавчера, раньше. Его собственные злые слова будто окатили его ледяной водой, в которой растворились обиды и несправедливость. Осталась, правда, легкая головная боль. Но она скоро пройдет. Человек попросил у цветов прощения.
- Ах, что вы! О чем вы? - сказали добрые цветы. - Все бывает.
И человек снова стал жить хорошо... А как радуга? Плохо... Чуть заметны бледные полосы - следы от подаренных цветам лент. Почти весь свой цвет потеряла радуга и заболела. Ведь сила радуги в ее цвете. Как больной человек сжимается в комочек под одеялом, так заболевшая радуга сжалась в маленькую бледно-цветную ленточку и спряталась в облаках.
Люди ничего не заметили. Ведь у них остались солнце и луна, звезды и дождь, туман и облака еще столько чудес, что не счесть.
...Прошло много лет, очень много времени. А время, говорят, все лечит. Радуга стала поправляться. Когда чувствует себя получше, встает дугой высокой, яркой. Когда сил поменьше, появляется ленточкой маленькой. Старается радуга показаться людям. Ведь поняли люди, НАКОНЕЦ, что радуга им очень нужна...
Интернет-аптека с доставкой по Санкт-Петербургу
Если Вы ищите какие-нибудь лекарства,а времени бегать по аптекам у Вас нет,то специально для Вас есть Интернет-аптека с доставкой по Санкт-Петербургу.Вся продукция сертифицирована и есть все лицензии.И что ещё немало важно есть недорогая платная доставка!
суббота, 25 апреля 2009 г.
Сто дней позитива-22 (вчера)
1. Хотите верьте, хотите нет, но я ОПЯТЬ пила кофе с подружкой. Вообще мы не кофеманки, но эта неделя какая-то ударно-кофейная.
2. А утром украшала цветок, сделанный накануне. И еще раз прокрахмалила лепесточки для жесткости. Мм.м... Красотень - самой такую захотелось.
3. Утром же пришло два отзыва на начатую мной рассылку. Ей богу, мне так приятно:-)
4. А днем встретилась с lamber, которая показала мне свой многотомный скрап. Это нечто! Очень цельная работа и такая объемная... ужас, обычно в скрапе от силы 7-8 страниц. А тут... Огого сколько их тут. Цельный альбом и очень стильный - без переборов, отличная композиция и подбор материала... Супер!
5. А погоды вчера опять стояли чудесные, и я выгуливала свой белый плащ.
6. А вечером оказалось, что вполне возможно скоро сбудется моя очень давняя мечта. Тсс, на следующей неделе все выяснится.
7. Еще вечером приезжал наш друг. Забавно, что он четко знает, когда приехать - чует, что ли:-) Вчера я делала свинину в муке и специях - он тут как тут:-)
8. А еще забили стрелку на открытие шашлычного сезона. Едем завтра, если ничего не сорвется. Йохоу! Даешь жареное мясо!
9. Скачала новую серию Хауса.
10. Примерно днем включился какой-то энерджайзер, и я наконец убрала зимние вещи и обувь в другой шкаф. Теперь в "текущем" шкафу красота и покой.
11. Несмотря на то, что я мучительно думаю, что бы такое сделать на выставку, сама мысль о том, что меня тоже пригласили мне ужасно приятна. И обдумывание, эскизы...Ах:-)
12. Дочитала книгу про Марту Фрейд.
13. А! Оплатила, наконец, сайт и начала разбираться с вордпрессом. Еще пока ничего не поняла, но, говорят, дело наживное.
14. Договорилась с кофейной подружкой, что она меня поснимает. Хочется фотосессий, понимаешь:-)
15. Пятнадцать, пятнадцать... что же будет пятнадцатым пунктом? А! вечером же мы выпили пива, что мы делаем редко. Но вкуснооооо...
Пятнадцать:)
2. А утром украшала цветок, сделанный накануне. И еще раз прокрахмалила лепесточки для жесткости. Мм.м... Красотень - самой такую захотелось.
3. Утром же пришло два отзыва на начатую мной рассылку. Ей богу, мне так приятно:-)
4. А днем встретилась с lamber, которая показала мне свой многотомный скрап. Это нечто! Очень цельная работа и такая объемная... ужас, обычно в скрапе от силы 7-8 страниц. А тут... Огого сколько их тут. Цельный альбом и очень стильный - без переборов, отличная композиция и подбор материала... Супер!
5. А погоды вчера опять стояли чудесные, и я выгуливала свой белый плащ.
6. А вечером оказалось, что вполне возможно скоро сбудется моя очень давняя мечта. Тсс, на следующей неделе все выяснится.
7. Еще вечером приезжал наш друг. Забавно, что он четко знает, когда приехать - чует, что ли:-) Вчера я делала свинину в муке и специях - он тут как тут:-)
8. А еще забили стрелку на открытие шашлычного сезона. Едем завтра, если ничего не сорвется. Йохоу! Даешь жареное мясо!
9. Скачала новую серию Хауса.
10. Примерно днем включился какой-то энерджайзер, и я наконец убрала зимние вещи и обувь в другой шкаф. Теперь в "текущем" шкафу красота и покой.
11. Несмотря на то, что я мучительно думаю, что бы такое сделать на выставку, сама мысль о том, что меня тоже пригласили мне ужасно приятна. И обдумывание, эскизы...Ах:-)
12. Дочитала книгу про Марту Фрейд.
13. А! Оплатила, наконец, сайт и начала разбираться с вордпрессом. Еще пока ничего не поняла, но, говорят, дело наживное.
14. Договорилась с кофейной подружкой, что она меня поснимает. Хочется фотосессий, понимаешь:-)
15. Пятнадцать, пятнадцать... что же будет пятнадцатым пунктом? А! вечером же мы выпили пива, что мы делаем редко. Но вкуснооооо...
Пятнадцать:)
Про погоду
Вчера от мамы одногруппницы слышала, что она вернулась откуда-то из России и такая разница в погоде... Там снег, холодно...
О_О
У нас сейчас зелёная травка, зелёные деревья... цветут белым цветом абрикосы, вишни, яблони... на клумбах цветы появляются... на газонах - одуванчики...
*Украина, Днепр*
А у вас что? *и в каком городе*
пятница, 24 апреля 2009 г.
Последний сон старого дуба
Ганс Христиан Андерсен
Последний сон старого дуба
(Рождественская сказка)
В лесу, высоко на круче, на открытом берегу моря стоял старый-престарый дуб, и было ему ровно триста шестьдесят пять лет, - срок немалый, ну а для дерева это все равно что для нас, людей, столько же суток. Мы бодрствуем днем, спим и видим сны ночью. С деревом дело обстоит иначе: дерево бодрствует три времени года и засыпает только к зиме. Зима - время его сна, его ночь после долгого дня - весны, лета и осени.
В теплые летние дни вокруг его кроны плясали мухиподенки; они жили, порхали и были счастливы, а когда одно из этих крошечных созданий в тихом блаженстве опускалось отдохнуть на большой свежий лист, дуб всякий раз говорил:
- Бедняжка! Вся твоя жизнь - один-единственный день! Такая короткая... Как печально!
- Печально? - отвечала поденка. - О чем это ты? Кругом так светло, тепло и чудесно! Я так рада!
- Да ведь всего один день - и конец!
- Конец? - говорила поденка. - Чему конец? И тебе тоже?
- Нет, я-то, может, проживу тысячи твоих дней, мой день тянется целые времена года! Ты даже и сосчитать не можешь, как это долго!
- Нет, не понимаю я тебя! У тебя тысячи моих дней, а у меня тысячи мгновений, и в каждом радость и счастье! Ну, а разве с твоей смертью умрет и вся краса мира?
- Нет, - отвечал дуб. - Мир будет существовать куда дольше, бесконечно, я и представить себе не могу, как долго!
- Так, значит, нам с тобой дано поровну, только считаем мы по-разному!
И поденка плясала и кружилась в воздухе, радовалась своим нежным, изящным, прозрачно-бархатистым крылышкам, радовалась теплому воздуху, напоенному запахом клевера, шиповника, бузины и жимолости. А как пахли ясменник, примулы и мята! Воздух был такой душистый, что впору было захмелеть от него. Что за долгий и чудный был день, полный радости и сладостных ощущений! А когда солнце садилось, мушка чувствовала такую приятную усталость, крылья отказывались ее носить, она тихо опускалась на мягкую колеблющуюся былинку, сникала головой и сладко засыпала. Это была смерть.
- Бедняжки! - говорил дуб. - Уж слишком короткая у них жизнь!
И каждый летний день повторялась та же пляска, тот же разговор, ответ и засыпание; так повторялось с целыми поколениями поденок, и все они были одинаково веселы, одинаково счастливы.
Дуб бодрствовал свое утро - весну, свой полдень - лето и свой вечер - осень, наступала пора засыпать и ему, приближалась его ночь - зима.
Вот запели бури: "Покойной ночи! Покойной ночи! Тут лист упал, там лист упал! Мы их обрываем, мы их обрываем! Постарайся заснуть! Мы тебя убаюкаем, мы тебя укачаем! Не правда ли, как хорошо твоим старым ветвям? Их так и ломит от удовольствия! Спи сладко, спи сладко! Это твоя триста шестьдесят пятая ночь, ведь ты еще все равно что годовалый малыш! Спи сладко! Облака сыплют снег, он ляжет простыней, мягким покрывалом вокруг твоих ног! Спи сладко, приятных тебе снов!"
И дуб сбросил с себя листву, собравшись на покой, готовясь уснуть, провести в грезах всю долгую зиму, видеть во сне картины пережитого, как видят их во сне люди.
Он тоже был когда-то маленьким, и колыбелью ему был желудь. По человеческому счету он был теперь на сороковом десятке. Больше, великолепнее его не было дерева в лесу. Вершина его высоко возносилась над всеми деревьями и была видна с моря издалека, служила приметой для моряков. А дуб и не знал о том, сколько глаз искало его. В его зеленой кроне гнездились лесные голуби, куковала кукушка, а осенью, когда листья его казались выкованными из меди, на ветви присаживались перелетные птицы, отдохнуть перед тем, как пуститься через море. Но сейчас, зимой, дуб стоял без листьев, и видно было, какие у него изгибистые, узловатые сучья; вороны и галки по очереди садились на них и говорили о том, какая тяжелая настала пора, как трудно будет зимой добывать прокорм.
В ночь под рождество дубу приснился самый чудный сон его жизни. Послушаем же!
Он как будто чувствовал, что время настало праздничное, ему слышался вокруг звон колоколов, грезился теплый тихий летний день. Он широко раскинул свою могучую зеленую крону; между его ветвями и листьями играли солнечные лучи, воздух был напоен ароматом трав и кустов; пестрые бабочки гонялись друг за другом; мухи-поденки плясали, как будто все только и существовало для их пляски и веселья. Все, что из года в год переживал и видел вокруг себя дуб, проходило теперь перед ним словно в праздничном шествии. Ему виделись конные рыцари и дамы прошлых времен, с перьями на шляпах и соколами на руке. Они проезжали через лес, трубил охотничий рог, лаяли собаки. Ему виделись вражеские солдаты в блестящих латах и пестрых одеждах, с пиками и алебардами; они разбивали палатки, а затем снимали их. Пылали бивачные костры, люди пели и спали под широко раскинувшимися ветвями дуба. Ему виделись счастливые влюбленные, они встречались здесь в лунном свете и вырезали первую букву своих имен на его иссера-зеленой коре. Веселые странствующие подмастерья, бывало, - с тех пор прошло много, много лет, - развешивали на его ветвях цитры и эоловы арфы, и теперь они висели опять и звучали опять так призывно. Лесные голуби ворковали, словно хотели рассказать, что чувствовало при этом дерево, кукушка куковала, сколько летних дней ему еще осталось жить.
И вот словно новый поток жизни заструился в нем от самых маленьких корешков до самых высоких ветвей и листьев. И чудилось ему, что он потягивается, чуялась жизнь и тепло в корнях там, под землей, чуялось, как прибывают силы. Он рос все выше и выше, ствол быстро, безостановочно тянулся ввысь, крона становилась все гуще, все пышнее, все раскидистее. И чем больше вырастало дерево, тем больше росла в нем радостная жажда вырасти еще выше, подняться к самому солнцу, сверкающему и горячему.
Вершина дуба уже поднялась над облаками, которые неслись внизу, как стаи перелетных птиц или белых лебедей.
Дуб видел каждым листком своим, словно у каждого были глаза. Он видел и звезды среди дня, и были они такие большие, блестящие! Каждая светилась, словно пара ясных, кротких очей, напоминая о других знакомых глазах - глазах детей и влюбленных, которые встречались под его кроной.
Дуб переживал чудные, блаженные мгновенья. И все-таки ему недоставало его лесных друзей... Ему так хотелось, чтобы и все другие деревья, все кусты, травы и цветы поднялись вместе с ним, ощутили ту же радость, увидели тот же блеск, что и он. Могучий дуб даже и в эти минуты блаженного сна не был вполне счастлив: ему хотелось разделить свое счастье со всеми
- и малыми и большими, и чувство это трепетало в каждой его ветке, каждом листке страстно и горячо, словно в человеческой груди.
Крона дуба шевелилась, словно искала чего-то, словно ей чего-то недоставало; он поглядел вниз и вдруг услышал запах ясменника, а потом и еще более сильный запах жимолости и фиалок, и ему показалось даже, что он слышит кукушку.
И вот сквозь облака проглянули зеленые верхушки леса. Дуб увидал под собой другие деревья, они тоже росли и тянулись вверх; кусты и травы тоже. Некоторые даже вырывались из земли с корнями, чтобы лететь быстрее. Впереди всех была береза; словно белая молния, устремлялся вверх ее стройный ствол, ветви развевались, как зеленые покрывала и знамена. Все лесные растения, даже коричневые султаны тростника, поднимались к облакам; птицы с песнями летели за ними, а на былинке, зыбившейся на ветру, как длинная зеленая лента, сидел кузнечик и наигрывал крылышком на своей тонкой ножке. Гудели майские жуки, жужжали пчелы, заливались во все горло птицы; все в поднебесье пело и ликовало.
"А где же красный водяной цветок? Пусть и он будет с нами! - сказал дуб. - И голубой колокольчик, и малютка маргаритка!"
Дуб всех хотел видеть возле себя.
"Мы тут, мы тут!" - раздалось со всех сторон.
"А красивый прошлогодний ясменник? А ковер ландышей, что расстилался здесь год назад? А чудесная дикая яблонька и все те, кто украшал лес много, много лет? Если б они дожили до этого мгновенья, они были бы с нами!"
"Мы тут, мы тут!" - раздалось в вышине, будто отвечавшие пролетели как раз над ним.
"Нет, до чего же хорошо, просто не верится! - ликовал старый дуб. - Они все тут со мной, и малые и большие! Ни один не забыт! Возможно ли такое счастье?"
"Все возможно!" - прозвучало в ответ.
И старый дуб, не перестававший расти, почувствовал вдруг, что совсем отделяется от земли.
"Ничего не может быть лучше! - сказал он. - Теперь меня не удерживают никакие узы! Я могу взлететь к самому источнику света и блеска! И все мои дорогие друзья со мною! И малые и большие - все!"
"Все!"
Вот что снилось старому дубу. И пока он грезил, над землей и морем бушевала страшная буря - это было в рождественскую ночь. Море накатывало на берег тяжелые валы, дуб скрипел и трещал и был вырван с корнями в ту самую минуту, когда ему снилось, что он отделяется от земли. Дуб рухнул... Триста шестьдесят пять лет его жизни стали теперь как один день для мухи-поденки.
В рождественское утро, когда взошло солнце, буря утихла. Празднично звонили колокола, изо всех труб, даже из трубы самой бедной хижины, вился голубой дымок, словно жертвенный фимиам в праздник друидов. Море все более успокаивалось, и на большом корабле, выдержавшем ночную бурю, подняли нарядные рождественские флаги.
- А дерева-то нет больше! Ночная буря сокрушила старый дуб, нашу примету на берегу! - сказали моряки. - Кто нам его заменит? Никто!
Вот какою надгробною речью, краткою, но сказанною от чистого сердца, почтили моряки старый дуб, поверженный бурей на снежный покров. Донеслась до дуба и старинная песнь, пропетая моряками. Они пели о рождестве, и звуки песни возносились высоко-высоко к небу, как возносился к нему в своем последнем сне старый дуб.
Ab hoc et ab hoc
Наверное, я в какой-то степени занудная и дотошная. Я иногда докапываюсь в книгах до какой-нибудь мелочи, которая другим кажется именно мелочью, и это не самое нудное. Я ни за что не вставлю в повествование даже одуванчик, если не буду знать его значения (язык цветов так называемый). Особенно если персонаж в этих цветах разбирается. В самом деле, будет презабавно (нелепо, нелепо), если любящих жених, в цветах разбирающийся, вручив своей избраннице гвоздики (полосатые*), предложит провести венчание в ближайшее время. Искренне предложит, с самыми добрыми и красивыми намерениями. Но если, опять же, герой цветы знает и издевается, он может такой фокус выкинуть. Если герой (а заодно и героиня) не ведает совсем, то допустимо. Но я всё равно сначала интересуюсь. При этом на цветах я не помешана. Их дома до фига и больше, на дачу из-за них ступить некуда, спасибо бабушке.
Тот же бзиг у меня и с драгоценными камнями. И теория применения та же самая. Правда, однажды, сильно вымотавшись, я впихнула аметист, не посмотрев его значение. Но, надо же, угадала. Камень оказался очень кстати Только сегодня поняла.
Обыграю я все это, с камнями и цветами, будет персонажам веселая жизнь)))
Конференция случилась и прошла. Неплохо прошла. В целом, мне понравилось. Только я запарилась сидеть с 12:40 до 15:00. Я выступала шестой (из 22), а потом еще досиживала, уйти как-то не комильфо было. Жюль Верна я так и не полюбила. И вообще, современники Верна иначе его воспринимали, не так, как мы. Быть может, не совсем иначе, но тем не менее))) "Таинственный остров" я дочитаю, всё-таки.
А прикольно было))) И быть участницей научно-практической конференции тоже здорово, хохо))) По литературе даже интереснее, чем по географии
* Полосатая гвоздика - на языке цветов "НЕТ!!!", отказ, "Я не буду с Тобой"
Тот же бзиг у меня и с драгоценными камнями. И теория применения та же самая. Правда, однажды, сильно вымотавшись, я впихнула аметист, не посмотрев его значение. Но, надо же, угадала. Камень оказался очень кстати Только сегодня поняла.
Обыграю я все это, с камнями и цветами, будет персонажам веселая жизнь)))
Конференция случилась и прошла. Неплохо прошла. В целом, мне понравилось. Только я запарилась сидеть с 12:40 до 15:00. Я выступала шестой (из 22), а потом еще досиживала, уйти как-то не комильфо было. Жюль Верна я так и не полюбила. И вообще, современники Верна иначе его воспринимали, не так, как мы. Быть может, не совсем иначе, но тем не менее))) "Таинственный остров" я дочитаю, всё-таки.
А прикольно было))) И быть участницей научно-практической конференции тоже здорово, хохо))) По литературе даже интереснее, чем по географии
* Полосатая гвоздика - на языке цветов "НЕТ!!!", отказ, "Я не буду с Тобой"
четверг, 23 апреля 2009 г.
В краю магнолий - ветви.
Магнолия - такой странный и удивительный цветок, нежный, очень хрупкий, его красота одномоментна: небольшой ветер, и цветок становится израненным и очень некрасивым.
Но свежие утренние магнолии нереально прекрасны.
А ближе к закату они приобретают нежный золотистый оттенок.
Некоторые ветви прекрасны, как произведение искусства.
А если смотреть на цветущее дерево, кажется, что оно завернуто в пушистую шаль.
Белые каскады уходят ввысь, в синее небо. Ощущение чего-то неземного.
А если лечь под дерево и посмотреть ввысь, то и вовсе - космическое.
Насладившись космосом, хочется немного посмаковать детали.
Наконец, совсем перед закатом солнца, появление Луны напомнит нам, что серебристая магнолия, пусть даже и подсвеченная закатными лучами - ее, лунное детище, такое же загадочное, хрупкое и трепетное до звона.
Но свежие утренние магнолии нереально прекрасны.
А ближе к закату они приобретают нежный золотистый оттенок.
Некоторые ветви прекрасны, как произведение искусства.
А если смотреть на цветущее дерево, кажется, что оно завернуто в пушистую шаль.
Белые каскады уходят ввысь, в синее небо. Ощущение чего-то неземного.
А если лечь под дерево и посмотреть ввысь, то и вовсе - космическое.
Насладившись космосом, хочется немного посмаковать детали.
Наконец, совсем перед закатом солнца, появление Луны напомнит нам, что серебристая магнолия, пусть даже и подсвеченная закатными лучами - ее, лунное детище, такое же загадочное, хрупкое и трепетное до звона.
среда, 22 апреля 2009 г.
Алтынжель - Золотой Ветер (почти сказка)
19.04.2009 в 15:01Пишет Дара Райвен:
Алтынжель. Из старого.
Ветров оперся на изгородь. Пойманная вчера кобылица с храпом шарахнулась в сторону. Она еще не смирилась со своей участью, металась по загону и тоскливо ржала. Ничего, пару-тройку дней побегает, а там и в работу - оповаживание, заездка... Конечно, времени много упущено, ее бы жеребенком еще отловить, но ничего - кобылка молодая, проблем возникнуть не должно.
Он с замиранием сердца следил за каждым движением пленницы. Какое совершенство! С текинской породой Ветров работал очень давно, но ни разу ему не приходилось сталкиваться с настолько безупречным экстерьером, с такими исполненными горделивого величия статями, с таким ослепительным оттенком золотистого отлива по янтарной шерсти.
Почему, ну почему дикие текинцы, с самого рождения живущие в полупустынной, жаркой, безводной степи, ни разу ни ячменя, ни овса на зуб не бравшие, не знавшие скребка и щетки, купавшиеся только в прокаленном солнце песке, во всем превосходят его заводских красавцев?! Это же просто несправедливо, в конце концов! Холишь их, лелеешь, пылинки сдуваешь, кормишь строго по режиму, калория к калории, с витаминами, с добавками этими новомодными; на скачки в парадную сбрую с чеканными серебряными бляхами, с сердоликами, бирюзой бадахшанской одеваешь... не конь - картинка!
А поставишь с этой картинкой рядом дикаря, ни разу в жизни не то чтобы щетки - жгута соломенного не ведавшего, - и нет картинки. У дикаря из-под копыт пламя брызжет, из ноздрей жаркий пар пышет, а с ним рядом не огонь звонкий - серый пепел по ветру колышется...
Всякий раз, как объездчики приволакивали на укрюках хрипящего, бьющегося пленника с налитыми кровью и ненавистью глазами, у старого тренера ГЗК внутри шевелилось горькое недоумение: почему?! Почему его холеные питомцы, гордость и краса породы, с родословными подлиннее, чем у иного монарха, рядом с дикарями теряются, как теряется скромный сердолик рядом с благородным лалом?! И самое главное - почему их потомки в первом же поколении становятся такими же, как заводские красавцы: холеными, статными... и пустыми?
Так что же происходит с заводскими скакунами, что они утрачивают в чистоте, тепле и сытости конюшен, в безопасности привольных левад? Куда уходит огненный дух, три с лишним тысячи лет кипевший в солнечной крови бактрийских, нисийских, а потом и текинских коней?
Ветров многое бы отдал за ответы на эти вопросы...
Когда два дня спустя в дверь его кабинета поскребся ветврач, Ветров напрягся. С любой болячкой Муса всегда шел к начкону. Чтобы он пошел к старшему тренеру, должно случиться что-то очень неординарное.
- Что у тебя, Муса?
- Оно вроде ничего, - ответил врач. - Вот только новенькая эта, соловая... неладно с ней. Посмотрел бы ты, Борисыч, а?
Последние слова догнали Ветрова в дверях конюшни. Выскочив за ворота, он побежал на задний двор, где располагались левады и загон для дикарей. Ветров бежал, заранее страшась того, что сейчас увидит, и очень хотел, чтобы Муса в кои-то веки ошибся в своем приговоре.
Будь это болезнь, Муса не пошел бы к тренеру. Будь это болезнь, Муса не ограничился бы невнятно-обтекаемым "неладно", а сказал бы четко и ясно - колики там, запал, гниль копытная... хотя это чушь, конечно, откуда взяться гнили в этом сухом, прожаренном солнцем до полной стерильности песке?
Неладно - это когда пойманная лошадь отказывается мириться с неволей. Она теряет интерес и волю к жизни, не ест, не пьет и очень быстро умирает. На его, Ветрова, памяти такое уже случилось однажды, и ни за какие блага ему не хотелось повторения.
Совсем молодой жеребчик дивных статей и резвости угас за считанные дни, и Ветров по сей день винил себя в его смерти. Надо было слушать старика Джамала, когда тот, едва глянув на понурого годовичка, бросил коротко: "Отпусти, не выживет", - и ушел.
Ветров не решился. Уже было поставлено тавро, заведено "личное дело" и на пять лет вперед расписана карьера будущего чемпиона; отпустишь - голову снимут. А головой своей Ветров тогда очень дорожил.
И жеребчик погиб.
Подбегая к загону, Ветров кобылицу не увидел. Сердце рухнуло вниз - неужто уже лежит?! Утром же еще бегала, на жерди бросалась! Нет, она стояла.
Сникшая, враз утратившая горделивость, она стояла у изгороди в дальнем углу, там, где видна была степь, уткнувшись в жердину лбом и не реагируя ни на что. Даже оглушительный "выстрел" бича над самым ухом не заставил ее этим ухом повести.
...она снова и снова вспоминала, как это было: степь, и неудержимый бег, и всадники, внезапно появившиеся из-за кургана. И - захлестнувшая горло, разом оборвавшая дыхание петля из конского волоса...
И остался ей только клочок огороженной степи, птицы в небе, да налетающий временами горячий ветер. Он чуть шевелил ей тяжелую гриву - редкая и короткая, как у всех ахалтекинцев, она теперь клонила к земле гордую шею кобылицы. Ветер дышал запахом цветов и трав, ласково касался белой звездочки на лбу, будил воспоминания...
Она родилась на берегу озера - и не ее вина, что родилась свободной! Не ее вина, что матерью ее была украденная с ГЗК, запаленная и брошенная на погибель, но выжившая кобыла чистейшей текинской крови, а отцом - дикий во многих поколениях текинец благородной крови Сардара. Не ее вина, что с самого рождения она имела все признаки выдающейся скакуньи, что, рожденная с восходом солнца, оказалась солнечной масти, и горячей росла, как само солнце! И сны ей всегда снились удивительные - бескрайняя степь, залитая солнцем, и ветер, пропахший насквозь емшаном, и она, летящая во весь опор в солнечном вихре, не знающая преград, неудержимая...
Не ее вина - ее беда. Объездчики с ГЗК приметили безупречных статей кобылу, и кончилась ее вольная жизнь...
Ей все еще снились сны свободы, но тем страшнее бывало пробуждение, когда она открывала глаза и видела ограду, за которой дрожала в знойном мареве манящая, но уже недоступная степь. Первые дни она бунтовала, искала выход, рвалась на волю. Потом затихла, убедившись в тщетности своих усилий. Но не сдалась. Она не могла сдаться, пока видела степь, пока ветер дышал емшаном, перебирая враз потяжелевшую гриву...
Ее спутывали, осматривали, кололи иглами, встревоженно переговаривались, окидывали оценивающими взглядами, качали головами, спорили... Ей было все равно. Она и не замечала людей с их стараниями расшевелить ее - в глубоко запавших глазах кобылицы застыла смертельная тоска. Тоска по степи. Тоска по свободе. И чаще других приходивший Ветров отводил взгляд, случайно заглянув в эти глаза.
Он не успел выпустить ее. Слух о солнечной красавице как-то подозрительно быстро дошел до начальства, а то в кои-то веки вдруг проявило расторопность. Понаехали в иномарках, обругали весь персонал ГЗК от конюха до старшего тренера, что вместо обещанной красавицы клячу показывают, потом присмотрелись, обмерили, прикинули - и вызвали комиссию с конзавода. До приезда комиссии загон охраняли, а когда комиссия приехала, кобылу сфотографировали, завели карту, хотели уже таврить. Конюху спасибо, вмешался. Со своей простонародной ехидцей посоветовал заодно акт о падеже заготовить, потому как кобыла от процедуры таврения как раз копыта и откинет.
На конюха прикрикнули, чтоб не лез не в свое дело, но таврить все-таки не стали. И в племенную книгу заносить тоже. А то потом объяснять замучаешься, как это вышло, что не успели кобылу оприходовать, как она ноги протянула. С жеребчиком тем выкрутились, сославшись на вредителей, и даже кого-то посадили. А теперь времена не те...
Тут же начальство ГЗК перецапалось с комиссией. Первое желало кобылу оставить у себя, вторая настаивала, что такому редкостному экземпляру самое место на конзаводе. ГЗК не уступала, ссылаясь на то, что именно ее объездчики поймали упомянутый экземпляр, комиссия пожимала плечами - мало ли, кто кого поймал?
А редкостный экземпляр тем временем чах на глазах и был признан нетранспортабельным. Выписали какого-то ужасно дипломированного врача, тот приехал, прошелся вокруг кобылы, брезгливо приподняв брючины и ступая на цыпочках, чтобы ненароком не запачкать свои лакированные ботинки от Армани, зачем-то заглянул в ухо лошади, выписал поддерживающие препараты, заверил, что его терапия непременно даст результаты, получил свой приятно круглый гонорар и отбыл.
Ветров замысловато выматерился и сказал, что результат обязательно будет, только врач имел в виду шкуру, холодец и колбасу. Ему напомнили, что возраст у него уже лет десять как пенсионный, а посему лезть куда не просят не следует. Но охрану не сняли. А кобылица так и не сдвинулась с места, невзирая на дипломированную терапию. Прописанные препараты не давали ей умереть. Но заставить ее жить они не могли...
Однажды рано утром она ощутила, как между прикосновениями ветра что-то ласково погладило ее. Не ветер. Рука.
К ней прикасалось много рук - холодных и горячих, сухих и потных, мягких и мозолистых, намеренно жестоких и искренне заботливых. И только такой не было - ласковой, как степной ветер, как язык матери, влюбленной и властной, бесстрашной, единственно нужной. Детской ладошки...
Выброшенная из своего равнодушного забытья, она резко подалась назад, испуганная и смятенная, всхрапнула, перебирая тонкими ногами, готовая бежать на середину загона, но что-то удержало ее на месте.
Ребенок. Мальчик с т а к и м и руками...
Страх и жажда свободы гнали ее прочь, но неодолимая тяга к Хозяину, дремавшая в ней с рождения и разбуженная одним прикосновением, тянула к ребенку. Оставаясь на месте, разрываемая надвое, она словно ждала чего-то - и это свершилось.
- Алтынжель! Иди ко мне, Алтынжель! - позвал мальчик.
Кобылица тихо заржала.
- Алтынжель...
Она еще пыталась бороться, но ноги уже сами несли ее к изгороди, туда, где негромко, но властно звал Хозяин. Уже смелее он коснулся ее легкой благородной головы.
- Алтынжель! - сказал он радостно. - Какая ты красивая, Алтынжель!
Прядая острыми ушами, кобылица вслушивалась в его голос. Мальчик гладил ее, и постепенно она успокоилась, прикрыла глаза. Когда-то давно ей было так же хорошо. Тогда она была жеребенком, глазастым и голенастым, с огромными ресницами и смешным кудреватым хвостиком. Тогда ее ласкала мать...
Вновь ощутив на губах привкус материнского молока, Алтынжель внезапно почувствовала, насколько она голодна. Голод был таким же сильным и пугающим, как удушье от петли укрюка. Она просительно потыкалась в ладошки Хозяина.
- Дедушка говорил, что ты захочешь есть, если вернешься! - обрадовался мальчик. - Сейчас, Алтынжель!
Он полез в ранец и достал пакет. Пока Хозяин шуршал оберточной бумагой, Алтынжель с интересом пробовала ноздрями воздух. Пахло незнакомо, но вкусно. Очень вкусно.
В пакете оказался большой кусок чурека. смоченный в овечьем молоке и щедро обмазанный сырым яйцом. Там же лежало несколько кусочков курдючного сала. Мальчик оторвал кусок лепешки, завернул в него кусочек сала и протянул на ладони кобылице. Шумно обнюхав угощение, Алтынжель аккуратно сняла его губами с ладошки и нетерпеливо потыкалась носом в пустую руку - давай еще!
Скормив весь чурек и сало, мальчик снова погладил кобылицу.
- Умница, Алтынжель! Дедушка сказал, если ты съешь, то все будет в порядке. Только мне пора, а то в школу опоздаю. У нас учитель знаешь какой строгий! Я вечером еще приду, ты не скучай!
Подпрыгивая от радости, мальчик побежал к поселку. Охрана проводила его ленивыми взглядами и вернулась к прерванному было чаепитию. Пацан как пацан, еще один лошадник растет - да и немудрено, с таким-то прадедом... В загон не лез, и ладно, а гладить кобылу никто не запрещал, и кормить тоже. Оно и хорошо, что покормил, а то вовсе ничего не жрет, зар-раза! Конюх уже только для вида овес в кормушку сыплет, не более горсти, а остальное гусям своим тащит. Прижучить бы его, да лень. Опять же гусятина у него знатная...
Вскинув гордую голову, подобравшись, кобылица следила за убегающим малышом. А когда он скрылся из глаз, впервые за все время плена наведалась к кормушке и до последнего зернышка выбрала из нее овес. Овса было на один зуб.
Опустошив кормушку, Алтынжель вернулась на свое обычное место - вдруг Хозяин опять придет? Но мальчика не было, а чурек и горсточка овса только раздразнили и без того непомерный аппетит. Алтынжель заколебалась - идти снова к кормушке и выпрашивать корм, или еще подождать?
Тем временем пришел Ветров, обнаружил пустую кормушку и пришел в неописуемую ярость. Подвернувшемуся конюху влетело за весь овес оптом.
- Егорыч, ты уже со своими гусями обурел в корягу! Если кобыла не жрет, это еще не значит, что ее овес должны сожрать твои гребаные гуси! Почему кормушка пустая?! - бушевал тренер.
Конюх открыл было рот, но не успел сказать ни слова.
- И не вздумай оправдываться! Еще раз увижу - придушу весь твой птичник, и тебе руки повыдергаю!!!
- Борисыч, а Борисыч, - окликнул его один из охранников, - ты бы не буянил зря, а оглянулся и поглядел, какие там гуси овес трескают. Вон, добавки хотят.
Ветров медленно обернулся, подозревая подвох. Пустую кормушку вдумчиво обнюхивала кобылица.
- Не может быть...
Забыв извиниться перед конюхом, Ветров сам помчался за овсом.
- С меня причитается, - сказал конюх. - Борисыч бы три шкуры спустил, не разобравшись.
- Само собой! - повеселела охрана. - И гусятинки. Копченой.
- Идет, - согласился конюх.
Охрана повеселела еще больше. Самогон у конюха был хорош - тот настаивал жидкую валюту на каких-то травах, огненная жидкость пилась легко, и хотя от крепости щипало в глазах, голова наутро не болела совершенно. А уж под копченую, истекающую золотистым жиром и пряными ароматами гусятину... такой рай, что и гурии не нужны. Кобыла за гурию сойдет - вон как у кормушки вытанцовывает от нетерпения! Борисыч ей сейчас двойную порцию отвалит - еще не так спляшет! Чем не жизнь?...
Каждое утро Алтынжель ждала маленького Хозяина. Если вдруг он почему-либо задерживался, она начинала беспокойно метаться по загону и тревожно, отрывисто ржать.
Едва завидев его, кобылица мчалась к изгороди, тянулась к нему мягкими губами, норовя ухватить за ухо или воротничок рубашки. Мальчик неизменно приносил чурек с яйцом и салом, несколько веточек свежей люцерны, но Алтынжель радовалась вовсе не угощению - ее теперь наперебой пичкали отборным ячменем и овсом, иногда давали даже просо, а съеденным яблокам и ломтям сахарного арбуза счет шел иной раз на десятки каждый день. Опасаясь, что кобыла доугощается до коликов, охрана начала гонять кормильцев, но мальчика не трогала. Во-первых, знал меру - кусок лепешки, не более, во-вторых, всегда вежливо здоровался и прощался. В-третьих... в-третьих - и самых главных - был он правнуком того самого старого Джамала, который об ахалтекинцах знает меньше разве что только Аллаха, а потому обижать мальца - себе дороже, случись нужда - потом ведь не подступишься...
Их резоны Алтынжель мало заботили. Она нашла Хозяина. Друга. Каждая минута без него была вечностью. И когда кончалась разлука, во всем мире существовал только он.
Алтынжель уже знала, что днем его не бывает, и весь день носилась по загону, задрав хвост и выгнув шею, разгонялась, останавливалась как вкопанная, на всем скаку меняла направление. Когда Хозяин решит, что им пора быть вместе, она должна быть готова понести его на себе.
Подсмотрев, как тренируются спортсмены из секции при ГЗК, она вскоре начала выполнять пассаж и пиаффе, а потом поразила Ветрова безукоризненно выполненным вольтом. Спустя неделю она продефилировала к кормушке испанским шагом, лукаво кося на остолбеневшего тренера огненно-темным глазом, и Ветров готов был поклясться, что глаз этот косил с изрядной долей самого настоящего ехидства.
Она удивительно быстро входила в форму. И это заметил не только Ветров.
Перед воротами загона остановилась коневозка. Кобылицу заарканили, затащили в темный, душный железный ящик, привязали и закрыли наглухо. Невыносимо долго ее трясло и качало, от духоты и тряски она чувствовала себя больной. Наконец эта пытка прекратилась, послышались шаги, голоса, скрипнула и открылась дверь. А скоро маленький Хозяин придет к загону...
Алтынжель рванулась раз, другой. Привязь держала крепко.
- Не дури! - прикрикнули на нее от двери, приставляя сходни к полу фургона.
Хозяин придет и не найдет ее...
И время стало ленивым, как разомлевшая на солнцепеке ящерица. А глубоко внутри лопнула и развернулась тугая пружина. Алтынжель увидела, как медленно, словно нехотя, растягиваются и лопаются ремни привязи, как сами собой в плавном полувольте переступают в узком проходе ноги, как взлетают, парят над чьим-то незнакомым, перекошенным от ужаса лицом копыта, как падают в стороны, уворачиваясь, люди, и порхают, словно бабочки, разлетевшиеся доски сходен, как неторопливо приближается к вытянутым в прыжке ногам бурая, выжженная солнцем земля...
Удар копыт о землю вспугнул ленивую ящерицу. Время прислушалось и торопливо бросилось вперед. Но Алтынжель еще не израсходовала всего запаса той пружинной, звенящей, отрывающей от земли силы. Присев на задние ноги, она без разбега бросила себя в прыжок через изгородь, перелетела ее, не задев, и рванулась напрямик через степь - туда, где ждал за горизонтом маленький Хозяин.
Ветров стоял, смотрел на створку ворот, скрипящую на ветру, и постукивал хлыстом по голенищу сапога. Только что у него состоялся чрезвычайно неприятный разговор со стариком Джамалом. Сухой и узловатый, как кизиловый корень, аксакал с трудом доковылял до кабинета тренера и, не здороваясь, отрывисто спросил:
- Отдал кобылу?
- Отдал, почтенный. Не я - кто я тут такой? Тренер, которому давно пора на пенсию. Начальник отдал. Ей там лучше будет, рекорды будет ставить, чемпионов приносить, - бодро начал Ветров и осекся, увидев мрачное лицо старика.
- Отдал, значит... Рекорды тебе нужны. Чемпионы тебе нужны. А ей это не нужно. Ей хозяин нужен. Друг нужен.
- Будет и хозяин, и друзья будут, - утешил его Ветров. - Вот как заставит на первой же скачке пыль глотать, так друзей появится - не продохнуть!
- Есть у нее хозяин, - отрезал старик. - Если б не было - пала бы кобыла давным-давно. Ты человек пришлый, ты не видишь - она старой крови, в заводе такая не приживется, не выживет. Ты мне тут про рекорды говоришь. Не будет рекордов! И чемпионов не будет. Не пустит она на себя никого - ни чужого человека, ни жеребца, если его не хозяин привел!
- Погоди, почтенный, - Ветров смахнул со стула вальтрап и усадил старика. - Я человек пришлый, многого не вижу, а если и вижу, то не понимаю. Но я не дурак. Почему кобыла чужака не пустит, я понять могу. Но почему она жеребца не примет? Если в охоту вошла - разве не все равно ей, какой жеребец ее крыть будет?
- Девке подзаборной все равно, а текинской кобыле - нет! - крикнул Джамал, потемнев от гнева. - Говорю тебе, старая кровь! Три тысячи лет туркмены своих коней в чистоте хранили, кровь берегли, держали подворно, кормили с рук! Лучших скакунов с ловчими птицами состязаться в быстроте заставляли! Не обогнал сокола в полете - не бывать ему племенным жеребцом! Хозяин для такого коня был - и мать, и отец, и сам Аллах! Знаешь, как раньше текинца называли? Конь одного хозяина! Так-то. В крови у них - одному господину служить, верным быть, как собака, вернее собаки. Другой породы коня можно было угнать, украсть, ахалтекинца могли только убить - не подпустит чужого! Копытами забьет, зубами разорвет! А вы со своими рекордами из текинцев гулящих девок сделали - под любого идут! Нельзя так. Старая кровь умрет - душа породы умрет. И кобылу эту там загубят, будут хлыстом покорности требовать. А она себе хозяина нашла - другого не будет! Насмерть забьют...
- И кто ее хозяин?
- Не ты. Малец один, правнук мой, ее выходил, любовью и лаской к жизни вернул, имя дал - ему она жизнь свою и отдала. Или с ним будет - или умрет. Забери кобылу с завода!
- Не могу, почтенный, - развел руками Ветров. - Ну пойми ты, аксакал, не могу! Рад бы... да кто меня слушать станет?! Ты меня слушаешь, ты со мной говоришь, а для начальства я кто такой? Старый тренер, которому давно пора на пенсию. Наш начальник в нее зубами вцепился, оставить хотел - и того слушать не стали. Что я-то сделать могу? Хотел выпустить, как она сникла - не успел, сволочь какая-то начальству трёкнула про кобылу. Угнал бы - так сам говоришь, не пустит она чужого... да и годы не те у меня, чтоб коней по ночам красть...
Аксакал сплюнул на пол и ушел не прощаясь. Обиделся. Ветров сидел на краешке стола, пока не стих стук палки старика. А потом пошел к загону.
Бесполезно было объяснять старику, что судьба кобылицы вовсе не в его тренерских руках. Для Джамала важнее всего была сама лошадь. Ветров желал бы видеть ее в блеске славы, которой она более чем достойна. Но если уж приходится выбирать между волей и смертью - пусть она лучше с ветром по барханам соревнуется. И с ловчими соколами. Утрет клюв любому, или Ветров не тренер. А вот для тех, кто теперь над ней властен, значение имеет только одно - сколько медалей и жеребят они сумеют выжать из нее прежде, чем она пойдет на колбасу.
И какая судьба теперь ждет солнечную красавицу? Скорая слава, как считал начкон, или скорая смерть, как думал старый Джамал? Послушать старика - сплошная мистика. Старая кровь, душа породы. Плюнуть и растереть. Но почему тогда, почему дикие текинцы бьют как хотят своих заводских собратьев?! И почему те, кто смирился с неволей, не передают своего огненного духа потомкам?..
- Дяденька тренер, - кто-то подергал его за рукав, - а где Алтынжель? Я ей чурек принес...
Ветров посмотрел себе под руку и увидел ушастого темноглазого мальчонку с тяжелым ранцем за спиной. Ранец явно перешел по наследству от другого владельца, и перешел явно не в первый раз - столько на нем было латок и следов былых баталий.
"Неужели тот самый? Имя-то какое ей дал... Алтынжель - Золотой Ветер..."
- Увезли твою Алтынжель, - сказал он нехотя. - На конный завод.
- Как... на конный завод?! - прошептал мальчик и сорвался на крик: - Ей нельзя на конный завод! Она ведь умирала уже, когда я ее позвал! Дедушка сказал, что уже поздно, она ушла, я не смогу! А мне ее жалко было, она ведь такая красивая... И я позвал, а она откликнулась! Ей нельзя на завод! Она там умрет, совсем умрет! Дяденька тренер, заберите ее!
По его лицу катились слезы, но он, не замечая их, с отчаянной надеждой смотрел на Ветрова.
"И все-то на меня сегодня кричат..." - грустно подумал старый тренер.
- Прости, малыш, - тихо ответил он. - Я бы забрал ее, если бы мог. Вся беда в том, что я просто не могу этого сделать...
Мальчик растерянно попятился, заморгал, задышал часто-часто, сдерживая рвущиеся рыдания. Осознав услышанное, он повернулся и медленно побрел прочь. Дойдя до изгороди, где его всегда встречала Алтынжель, он не выдержал, уткнулся в жерди лицом и расплакался. Он впервые испытал горечь безвозвратной потери. Потери друга, которому спас жизнь, а он все равно погиб, едва ты успел поверить в его спасение...
- Борисыч, к телефону, да поживее! - окликнул тренера конюх. - Начкон звонит, дерганый весь, ровно на верблюжью колючку сел!
Ветров побежал в кабинет, схватил трубку.
- Ветров, слушаю.
- Борисыч, твою мать через забор, ты кого мне прислал?! - рявкнули на том конце провода.
- Кого брали, того и прислали, и при чем тут моя покойная матушка?
- Она что у вас, бешеная?!
- Кто, моя матушка?
- Кобыла!!!
- Алтынжель, что ли?
- Какая еще Алтынжель?!
- Кобыла которая. Ее тут так назвали.
- Какая нахрен Алтынжель?! Это не Алтынжель, это гребаный торнадо!!! Одного чуть насмерть не стоптала, двоих расшвыряла, погнула стойку привязи, сломала сходни... вы что там с ней делали?!
- Ничего сверх прописанного врачом, - не без ехидства ответил Ветров. - Откуда я знаю, может, она от его хваленой терапии взбесилась? Нет, Пал Сергеич, ну чего ты хочешь от дикой кобылы?! Дикая она, ты понимаешь?! Ди-ка-я!!! Это даже не неук, он все-таки среди домашней скотины растет. Это самая что ни на есть ди-ка-я лошадь, которая за всю свою жизнь человека в глаза ни разу не видела! Даже не оповоженная! И ты хочешь, чтобы она вела себя как смирная овечка? Тебя же предупреждали, что с ней будут проблемы.
- Проблемы?! - заорал начкон. - Это у вас будут проблемы, потому что она сбежала! И мы ее не догнали! Найти! Поймать!! Объездить!!! И доставить сюда шелковой!!! Все!!!
В трубке грохнуло.
Ветров аккуратно опустил трубку на рычаг, посетовал еще раз, что все сегодня орут на бедного старого тренера, задумчиво почесал в затылке, порылся за шкафом, нашел списанную попону, которую еще не успели порвать на тряпки для протирки лошадей. Вытащил из-под брошенного на пол вальтрапа сделанный вчера сыромятный недоуздок. Недоуздок предназначался для рабочей лошади Ветрова - ничего, перебьется недельку в старом. Поискал под шкафом, нашел красный шелковый шнур, приспособленный под чембур, прикрепил к недоуздку.
- Егорыч, - окликнул он конюха, копавшегося в ближнем деннике - подслушивал, не иначе. - Возьми-ка ты Орлика, да сгоняй за стариком Джамалом, он, наверно, еще недалеко ушел. Возьми для него коня получше - ну, Легенду, что ли, или Фаворита... Нет, заседлай для него Сарыча. И парадную сбрую возьми, с сердоликами. Скажи, пусть к загону едет. Дело есть.
Конюх, разрывавшийся от любопытства, буркнул что-то - еще не простил выволочки за овес, - но пошел седлать коней. А Ветров, то и дело наступая то на край попоны, то на конец чембура, направился к загону. Если он хоть что-нибудь смыслит в лошадях, кобыла вернется именно туда. К хозяину. К этому лопоухому мальцу.
Мальчик все еще плакал.
Он слышал далекий, стремительно нарастающий стук копыт, слышал восхищенный возглас тренера: "Как идет, зар-раза!!!" - но не обернулся, хотя раньше любил смотреть на всадников, мечтая о том дне, когда точно так же поскачет на своей кобылице. Но что могло иметь значение теперь, когда Алтынжель потеряна для него навсегда?
Топот оборвался за самой спиной. Шумное, неровное дыхание обожгло шею, мягкие губы знакомо защекотали ухо. Медленно, боясь поверить в такое чудо, мальчик обернулся. Алтынжель, дрожащая от усталости, потемневшая от пота, стояла перед ним и, казалось, улыбалась, глядя на маленького друга.
С громким восторженным криком малыш повис на потной шее кобылицы, прижался щекой к ее взмокшей голове и снова захлебнулся слезами - на этот раз слезами радости.
У Ветрова подозрительно защипало в носу. Полюбовавшись на них, он решительно двинулся к беглянке и ее хозяину.
- Малец, ты ничего не забыл? - спросил он, похлопав мальчика по плечу свободной рукой. Тот обернулся, уставился на тренера шальными от счастья, ничего не понимающими глазами.
- Ты не на меня, ты на кобылу смотри! Тоже мне правнук Джамала! Чему он только тебя учил?! Запалилась кобыла, передержишь - простынет, болеть будет! Надо попоной накрыть и поводить с полчасика, чтобы остыла.
- Но... у меня нет попоны...
- Уже есть, - сказал Ветров, сбрасывая на изгородь свою ношу. - Чего глядишь?! Помогай давай, это моя лошадь или твоя, в конце концов?!
Путаясь в ремешках, дрожащими руками мальчик натягивал попону на разгоряченную кобылицу. Ветров помогал ему. Попона была велика, но это не беда, главное, не даст распаленной лошади застудиться на ветру. Даже горячий степной суховей для потного, проскакавшего много километров коня смертельно опасен. А о красоте и точном прилегании попоны пусть потом у Джамала голова болит.
Застегнув последний ремешок, Ветров протянул мальчику недоуздок.
- Держи.
- А это зачем?
- А как ты ее водить собираешься - за хвост, что ли?
- А что, сама она не пойдет? - удивился мальчик.
- Сама-то она, может, и пойдет. Но много ли ты здесь видел лошадей, которые бегают за хозяевами без привязи, как собачонки? Давай-давай, надевай скорее.
Кивнув, мальчик взял недоуздок и поманил кобылицу:
- Иди сюда, умница моя. Наверное, тебе не понравится...
- Еще как не понравится! - перебил, слезая с коня, Джамал. - Сколько раз тебе повторял - надо сразу надевать узду, которую три дня вымачивали в соляном растворе! Держи вот... заказчику нес, да ладно. Я ему другую отнесу, есть у меня еще одна про запас...
Джамал проворно распутывал узловатыми пальцами добытый из-за пазухи платок. В платке оказалась легкая нарядная уздечка, украшенная чеканными бляхами из черненого серебра, сердоликов и бирюзы.
Пока мальчик взнуздывал кобылицу, старик вытащил из-под халата три нашейных ремня тонкой работы и украсил ими Алтынжель. Той вовсе не по вкусу пришлось такое внимание, но по вкусу пришлась соль на удилах, и она стерпела.
- Вот и ладненько, - похвалил Ветров, отступая на несколько шагов и окидывая взглядом кобылицу. - А теперь, малец, бери свое сокровище и проваливай отсюда. Пока до поселка доведешь, как раз остынет. Но воды пока не давай... впрочем, это тебе дед лучше объяснит.
- Уводить? Зачем? - мальчик все еще ничего не мог понять, слишком велики были потрясение от потери и радость обретения.
- А затем, что мне только вот позвонил начкон и велел доставить кобылу на завод, как только мы ее поймаем и объездим! И если ты будешь хлопать своими замечательными ушами, половина работников увидит, что мы ее поймали! И не видать тебе тогда твоей Алтынжель, как своих ушей, которыми ты сейчас хлопаешь! Понял?
- П-понял... А... а ее у меня точно не отберут?
- Кого?
- Алтынжель.
- Какую Алтынжель? Егорыч, ты видишь тут какую-нибудь Алтынжель?
- Не вижу. В упор. Пойдем, Борисыч, выпьем под гусятинку, а то тебе уже всякие Алтынжели мерещатся.
Взвизгнув, малыш припустил от загона так, что только пятки засверкали. Алтынжель пошла в поводу плавной рысью.
- А ты, почтенный, с нами пойдешь? - пригласил Ветров Джамала.
- Аллах не разрешает, - отказался старик. - Вот только почему ты лошадь правнуку моему отдал?
- А кому я ее еще отдать должен? - удивился Ветров. - Мне ее рекорды как-то побоку, а губить жалко. Если она и впрямь другого хозяина не признает, пусть лучше мальца твоего катает, чем на колбасу пускать такое чудо.
- Хороша кобыла, - подтвердил конюх. - А в заводе загубят, верно аксакал тебе говорит. В добрых руках она еще расцветет, себя покажет. Ты только, почтенный, мальца предупреди, чтоб особо не хвастал приобретением. Хвост и гриву хной, что ли, подкрась, чтоб масть не сходилась. И года два на скачки не пускай. А там и думать про нее забудут.
- Ты, почтенный, на Сарыче домой поезжай, - сказал Ветров, заметив, что старик наладился топать до поселка пешком. - Мальца пошлешь, чтоб обратно коня пригнал. Кобыла потная, боюсь, пока дойдешь, застудит он ее.
Уважительно попрощавшись, старый Джамал уехал. Ветров проводил его взглядом, кивнул конюху, и они пошли в конюшню. Орлик, недовольный короткой разминкой, был выпущен в леваду - красоваться перед кобылицами из соседней левады, стол, заваленный кипой бумаг и ворохом всяческих лошадиных принадлежностей, несколько расчищен, а из укромного уголка извлечена пузатая, приятно увесистая бутыль и не менее приятно пахнущий сверток в промасленной бумаге.
- Спасибо, Егорыч, выручил, - сказал Ветров, расстилая газету и расставляя стаканы. - И прости, что накричал тогда. Уж очень переживал за кобылу.
- Да ладно, бывает, - вздохнул конюх, разламывая полтушки копченого гуся и разливая по стаканам самогон. - Все понимаю... А за овес не извиняйся - виноват. Правда, в тот раз не брал. А вот до того раза... Ну, за здоровье!
Они молча чокнулись, выпили, закусили.
Завопил телефон. Ветров снял трубку.
- Слушаю.
- Ну, что там у вас?! - с ходу заорал начкон. - Ищете?!
- Нет. Поминаем кобылу, - ответил Ветров, вдохновленный самогоном.
- То есть? - после паузы донеслось из трубки.
- То есть сдохла, не добежав до конюшни сотню метров, - объяснил Ветров. - Запалилась. Лично с конюхом оттащил в барханы и прикопал, чтоб не смердело.
- Врешь!!!
- Приезжай и проверь, для тебя расстараюсь и откопаю обратно. Но за аромат не отвечаю - жара, сам понимаешь..
Начкон бросил трубку.
- А если приедет? - спросил конюх, наливая по второй.
- Не приедет, а приедет - отведу туда, где мы ту приблудную клячу прикопали. По такой жаре что день, что неделя - от одного амбре бежать будет до самого конзавода. А масть у них схожая. Ну, за кобылу!
- За кобылу! - согласился конюх, поднимая стакан.
- А вот скажи, Егорыч, - спросил тренер после третьей, - ты, часом, не знаешь, как этого пацана зовут? Лучшую лошадь в моей жизни своими руками даром отдал, а имя у него так и не спросил...
Конюх ухмыльнулся в рыжеватые усы.
- Часом знаю. В честь прадеда назвали. Джамалом.
URL записи
Алтынжель. Из старого.
Ветров оперся на изгородь. Пойманная вчера кобылица с храпом шарахнулась в сторону. Она еще не смирилась со своей участью, металась по загону и тоскливо ржала. Ничего, пару-тройку дней побегает, а там и в работу - оповаживание, заездка... Конечно, времени много упущено, ее бы жеребенком еще отловить, но ничего - кобылка молодая, проблем возникнуть не должно.
Он с замиранием сердца следил за каждым движением пленницы. Какое совершенство! С текинской породой Ветров работал очень давно, но ни разу ему не приходилось сталкиваться с настолько безупречным экстерьером, с такими исполненными горделивого величия статями, с таким ослепительным оттенком золотистого отлива по янтарной шерсти.
Почему, ну почему дикие текинцы, с самого рождения живущие в полупустынной, жаркой, безводной степи, ни разу ни ячменя, ни овса на зуб не бравшие, не знавшие скребка и щетки, купавшиеся только в прокаленном солнце песке, во всем превосходят его заводских красавцев?! Это же просто несправедливо, в конце концов! Холишь их, лелеешь, пылинки сдуваешь, кормишь строго по режиму, калория к калории, с витаминами, с добавками этими новомодными; на скачки в парадную сбрую с чеканными серебряными бляхами, с сердоликами, бирюзой бадахшанской одеваешь... не конь - картинка!
А поставишь с этой картинкой рядом дикаря, ни разу в жизни не то чтобы щетки - жгута соломенного не ведавшего, - и нет картинки. У дикаря из-под копыт пламя брызжет, из ноздрей жаркий пар пышет, а с ним рядом не огонь звонкий - серый пепел по ветру колышется...
Всякий раз, как объездчики приволакивали на укрюках хрипящего, бьющегося пленника с налитыми кровью и ненавистью глазами, у старого тренера ГЗК внутри шевелилось горькое недоумение: почему?! Почему его холеные питомцы, гордость и краса породы, с родословными подлиннее, чем у иного монарха, рядом с дикарями теряются, как теряется скромный сердолик рядом с благородным лалом?! И самое главное - почему их потомки в первом же поколении становятся такими же, как заводские красавцы: холеными, статными... и пустыми?
Так что же происходит с заводскими скакунами, что они утрачивают в чистоте, тепле и сытости конюшен, в безопасности привольных левад? Куда уходит огненный дух, три с лишним тысячи лет кипевший в солнечной крови бактрийских, нисийских, а потом и текинских коней?
Ветров многое бы отдал за ответы на эти вопросы...
Когда два дня спустя в дверь его кабинета поскребся ветврач, Ветров напрягся. С любой болячкой Муса всегда шел к начкону. Чтобы он пошел к старшему тренеру, должно случиться что-то очень неординарное.
- Что у тебя, Муса?
- Оно вроде ничего, - ответил врач. - Вот только новенькая эта, соловая... неладно с ней. Посмотрел бы ты, Борисыч, а?
Последние слова догнали Ветрова в дверях конюшни. Выскочив за ворота, он побежал на задний двор, где располагались левады и загон для дикарей. Ветров бежал, заранее страшась того, что сейчас увидит, и очень хотел, чтобы Муса в кои-то веки ошибся в своем приговоре.
Будь это болезнь, Муса не пошел бы к тренеру. Будь это болезнь, Муса не ограничился бы невнятно-обтекаемым "неладно", а сказал бы четко и ясно - колики там, запал, гниль копытная... хотя это чушь, конечно, откуда взяться гнили в этом сухом, прожаренном солнцем до полной стерильности песке?
Неладно - это когда пойманная лошадь отказывается мириться с неволей. Она теряет интерес и волю к жизни, не ест, не пьет и очень быстро умирает. На его, Ветрова, памяти такое уже случилось однажды, и ни за какие блага ему не хотелось повторения.
Совсем молодой жеребчик дивных статей и резвости угас за считанные дни, и Ветров по сей день винил себя в его смерти. Надо было слушать старика Джамала, когда тот, едва глянув на понурого годовичка, бросил коротко: "Отпусти, не выживет", - и ушел.
Ветров не решился. Уже было поставлено тавро, заведено "личное дело" и на пять лет вперед расписана карьера будущего чемпиона; отпустишь - голову снимут. А головой своей Ветров тогда очень дорожил.
И жеребчик погиб.
Подбегая к загону, Ветров кобылицу не увидел. Сердце рухнуло вниз - неужто уже лежит?! Утром же еще бегала, на жерди бросалась! Нет, она стояла.
Сникшая, враз утратившая горделивость, она стояла у изгороди в дальнем углу, там, где видна была степь, уткнувшись в жердину лбом и не реагируя ни на что. Даже оглушительный "выстрел" бича над самым ухом не заставил ее этим ухом повести.
...она снова и снова вспоминала, как это было: степь, и неудержимый бег, и всадники, внезапно появившиеся из-за кургана. И - захлестнувшая горло, разом оборвавшая дыхание петля из конского волоса...
И остался ей только клочок огороженной степи, птицы в небе, да налетающий временами горячий ветер. Он чуть шевелил ей тяжелую гриву - редкая и короткая, как у всех ахалтекинцев, она теперь клонила к земле гордую шею кобылицы. Ветер дышал запахом цветов и трав, ласково касался белой звездочки на лбу, будил воспоминания...
Она родилась на берегу озера - и не ее вина, что родилась свободной! Не ее вина, что матерью ее была украденная с ГЗК, запаленная и брошенная на погибель, но выжившая кобыла чистейшей текинской крови, а отцом - дикий во многих поколениях текинец благородной крови Сардара. Не ее вина, что с самого рождения она имела все признаки выдающейся скакуньи, что, рожденная с восходом солнца, оказалась солнечной масти, и горячей росла, как само солнце! И сны ей всегда снились удивительные - бескрайняя степь, залитая солнцем, и ветер, пропахший насквозь емшаном, и она, летящая во весь опор в солнечном вихре, не знающая преград, неудержимая...
Не ее вина - ее беда. Объездчики с ГЗК приметили безупречных статей кобылу, и кончилась ее вольная жизнь...
Ей все еще снились сны свободы, но тем страшнее бывало пробуждение, когда она открывала глаза и видела ограду, за которой дрожала в знойном мареве манящая, но уже недоступная степь. Первые дни она бунтовала, искала выход, рвалась на волю. Потом затихла, убедившись в тщетности своих усилий. Но не сдалась. Она не могла сдаться, пока видела степь, пока ветер дышал емшаном, перебирая враз потяжелевшую гриву...
Ее спутывали, осматривали, кололи иглами, встревоженно переговаривались, окидывали оценивающими взглядами, качали головами, спорили... Ей было все равно. Она и не замечала людей с их стараниями расшевелить ее - в глубоко запавших глазах кобылицы застыла смертельная тоска. Тоска по степи. Тоска по свободе. И чаще других приходивший Ветров отводил взгляд, случайно заглянув в эти глаза.
Он не успел выпустить ее. Слух о солнечной красавице как-то подозрительно быстро дошел до начальства, а то в кои-то веки вдруг проявило расторопность. Понаехали в иномарках, обругали весь персонал ГЗК от конюха до старшего тренера, что вместо обещанной красавицы клячу показывают, потом присмотрелись, обмерили, прикинули - и вызвали комиссию с конзавода. До приезда комиссии загон охраняли, а когда комиссия приехала, кобылу сфотографировали, завели карту, хотели уже таврить. Конюху спасибо, вмешался. Со своей простонародной ехидцей посоветовал заодно акт о падеже заготовить, потому как кобыла от процедуры таврения как раз копыта и откинет.
На конюха прикрикнули, чтоб не лез не в свое дело, но таврить все-таки не стали. И в племенную книгу заносить тоже. А то потом объяснять замучаешься, как это вышло, что не успели кобылу оприходовать, как она ноги протянула. С жеребчиком тем выкрутились, сославшись на вредителей, и даже кого-то посадили. А теперь времена не те...
Тут же начальство ГЗК перецапалось с комиссией. Первое желало кобылу оставить у себя, вторая настаивала, что такому редкостному экземпляру самое место на конзаводе. ГЗК не уступала, ссылаясь на то, что именно ее объездчики поймали упомянутый экземпляр, комиссия пожимала плечами - мало ли, кто кого поймал?
А редкостный экземпляр тем временем чах на глазах и был признан нетранспортабельным. Выписали какого-то ужасно дипломированного врача, тот приехал, прошелся вокруг кобылы, брезгливо приподняв брючины и ступая на цыпочках, чтобы ненароком не запачкать свои лакированные ботинки от Армани, зачем-то заглянул в ухо лошади, выписал поддерживающие препараты, заверил, что его терапия непременно даст результаты, получил свой приятно круглый гонорар и отбыл.
Ветров замысловато выматерился и сказал, что результат обязательно будет, только врач имел в виду шкуру, холодец и колбасу. Ему напомнили, что возраст у него уже лет десять как пенсионный, а посему лезть куда не просят не следует. Но охрану не сняли. А кобылица так и не сдвинулась с места, невзирая на дипломированную терапию. Прописанные препараты не давали ей умереть. Но заставить ее жить они не могли...
Однажды рано утром она ощутила, как между прикосновениями ветра что-то ласково погладило ее. Не ветер. Рука.
К ней прикасалось много рук - холодных и горячих, сухих и потных, мягких и мозолистых, намеренно жестоких и искренне заботливых. И только такой не было - ласковой, как степной ветер, как язык матери, влюбленной и властной, бесстрашной, единственно нужной. Детской ладошки...
Выброшенная из своего равнодушного забытья, она резко подалась назад, испуганная и смятенная, всхрапнула, перебирая тонкими ногами, готовая бежать на середину загона, но что-то удержало ее на месте.
Ребенок. Мальчик с т а к и м и руками...
Страх и жажда свободы гнали ее прочь, но неодолимая тяга к Хозяину, дремавшая в ней с рождения и разбуженная одним прикосновением, тянула к ребенку. Оставаясь на месте, разрываемая надвое, она словно ждала чего-то - и это свершилось.
- Алтынжель! Иди ко мне, Алтынжель! - позвал мальчик.
Кобылица тихо заржала.
- Алтынжель...
Она еще пыталась бороться, но ноги уже сами несли ее к изгороди, туда, где негромко, но властно звал Хозяин. Уже смелее он коснулся ее легкой благородной головы.
- Алтынжель! - сказал он радостно. - Какая ты красивая, Алтынжель!
Прядая острыми ушами, кобылица вслушивалась в его голос. Мальчик гладил ее, и постепенно она успокоилась, прикрыла глаза. Когда-то давно ей было так же хорошо. Тогда она была жеребенком, глазастым и голенастым, с огромными ресницами и смешным кудреватым хвостиком. Тогда ее ласкала мать...
Вновь ощутив на губах привкус материнского молока, Алтынжель внезапно почувствовала, насколько она голодна. Голод был таким же сильным и пугающим, как удушье от петли укрюка. Она просительно потыкалась в ладошки Хозяина.
- Дедушка говорил, что ты захочешь есть, если вернешься! - обрадовался мальчик. - Сейчас, Алтынжель!
Он полез в ранец и достал пакет. Пока Хозяин шуршал оберточной бумагой, Алтынжель с интересом пробовала ноздрями воздух. Пахло незнакомо, но вкусно. Очень вкусно.
В пакете оказался большой кусок чурека. смоченный в овечьем молоке и щедро обмазанный сырым яйцом. Там же лежало несколько кусочков курдючного сала. Мальчик оторвал кусок лепешки, завернул в него кусочек сала и протянул на ладони кобылице. Шумно обнюхав угощение, Алтынжель аккуратно сняла его губами с ладошки и нетерпеливо потыкалась носом в пустую руку - давай еще!
Скормив весь чурек и сало, мальчик снова погладил кобылицу.
- Умница, Алтынжель! Дедушка сказал, если ты съешь, то все будет в порядке. Только мне пора, а то в школу опоздаю. У нас учитель знаешь какой строгий! Я вечером еще приду, ты не скучай!
Подпрыгивая от радости, мальчик побежал к поселку. Охрана проводила его ленивыми взглядами и вернулась к прерванному было чаепитию. Пацан как пацан, еще один лошадник растет - да и немудрено, с таким-то прадедом... В загон не лез, и ладно, а гладить кобылу никто не запрещал, и кормить тоже. Оно и хорошо, что покормил, а то вовсе ничего не жрет, зар-раза! Конюх уже только для вида овес в кормушку сыплет, не более горсти, а остальное гусям своим тащит. Прижучить бы его, да лень. Опять же гусятина у него знатная...
Вскинув гордую голову, подобравшись, кобылица следила за убегающим малышом. А когда он скрылся из глаз, впервые за все время плена наведалась к кормушке и до последнего зернышка выбрала из нее овес. Овса было на один зуб.
Опустошив кормушку, Алтынжель вернулась на свое обычное место - вдруг Хозяин опять придет? Но мальчика не было, а чурек и горсточка овса только раздразнили и без того непомерный аппетит. Алтынжель заколебалась - идти снова к кормушке и выпрашивать корм, или еще подождать?
Тем временем пришел Ветров, обнаружил пустую кормушку и пришел в неописуемую ярость. Подвернувшемуся конюху влетело за весь овес оптом.
- Егорыч, ты уже со своими гусями обурел в корягу! Если кобыла не жрет, это еще не значит, что ее овес должны сожрать твои гребаные гуси! Почему кормушка пустая?! - бушевал тренер.
Конюх открыл было рот, но не успел сказать ни слова.
- И не вздумай оправдываться! Еще раз увижу - придушу весь твой птичник, и тебе руки повыдергаю!!!
- Борисыч, а Борисыч, - окликнул его один из охранников, - ты бы не буянил зря, а оглянулся и поглядел, какие там гуси овес трескают. Вон, добавки хотят.
Ветров медленно обернулся, подозревая подвох. Пустую кормушку вдумчиво обнюхивала кобылица.
- Не может быть...
Забыв извиниться перед конюхом, Ветров сам помчался за овсом.
- С меня причитается, - сказал конюх. - Борисыч бы три шкуры спустил, не разобравшись.
- Само собой! - повеселела охрана. - И гусятинки. Копченой.
- Идет, - согласился конюх.
Охрана повеселела еще больше. Самогон у конюха был хорош - тот настаивал жидкую валюту на каких-то травах, огненная жидкость пилась легко, и хотя от крепости щипало в глазах, голова наутро не болела совершенно. А уж под копченую, истекающую золотистым жиром и пряными ароматами гусятину... такой рай, что и гурии не нужны. Кобыла за гурию сойдет - вон как у кормушки вытанцовывает от нетерпения! Борисыч ей сейчас двойную порцию отвалит - еще не так спляшет! Чем не жизнь?...
Каждое утро Алтынжель ждала маленького Хозяина. Если вдруг он почему-либо задерживался, она начинала беспокойно метаться по загону и тревожно, отрывисто ржать.
Едва завидев его, кобылица мчалась к изгороди, тянулась к нему мягкими губами, норовя ухватить за ухо или воротничок рубашки. Мальчик неизменно приносил чурек с яйцом и салом, несколько веточек свежей люцерны, но Алтынжель радовалась вовсе не угощению - ее теперь наперебой пичкали отборным ячменем и овсом, иногда давали даже просо, а съеденным яблокам и ломтям сахарного арбуза счет шел иной раз на десятки каждый день. Опасаясь, что кобыла доугощается до коликов, охрана начала гонять кормильцев, но мальчика не трогала. Во-первых, знал меру - кусок лепешки, не более, во-вторых, всегда вежливо здоровался и прощался. В-третьих... в-третьих - и самых главных - был он правнуком того самого старого Джамала, который об ахалтекинцах знает меньше разве что только Аллаха, а потому обижать мальца - себе дороже, случись нужда - потом ведь не подступишься...
Их резоны Алтынжель мало заботили. Она нашла Хозяина. Друга. Каждая минута без него была вечностью. И когда кончалась разлука, во всем мире существовал только он.
Алтынжель уже знала, что днем его не бывает, и весь день носилась по загону, задрав хвост и выгнув шею, разгонялась, останавливалась как вкопанная, на всем скаку меняла направление. Когда Хозяин решит, что им пора быть вместе, она должна быть готова понести его на себе.
Подсмотрев, как тренируются спортсмены из секции при ГЗК, она вскоре начала выполнять пассаж и пиаффе, а потом поразила Ветрова безукоризненно выполненным вольтом. Спустя неделю она продефилировала к кормушке испанским шагом, лукаво кося на остолбеневшего тренера огненно-темным глазом, и Ветров готов был поклясться, что глаз этот косил с изрядной долей самого настоящего ехидства.
Она удивительно быстро входила в форму. И это заметил не только Ветров.
Перед воротами загона остановилась коневозка. Кобылицу заарканили, затащили в темный, душный железный ящик, привязали и закрыли наглухо. Невыносимо долго ее трясло и качало, от духоты и тряски она чувствовала себя больной. Наконец эта пытка прекратилась, послышались шаги, голоса, скрипнула и открылась дверь. А скоро маленький Хозяин придет к загону...
Алтынжель рванулась раз, другой. Привязь держала крепко.
- Не дури! - прикрикнули на нее от двери, приставляя сходни к полу фургона.
Хозяин придет и не найдет ее...
И время стало ленивым, как разомлевшая на солнцепеке ящерица. А глубоко внутри лопнула и развернулась тугая пружина. Алтынжель увидела, как медленно, словно нехотя, растягиваются и лопаются ремни привязи, как сами собой в плавном полувольте переступают в узком проходе ноги, как взлетают, парят над чьим-то незнакомым, перекошенным от ужаса лицом копыта, как падают в стороны, уворачиваясь, люди, и порхают, словно бабочки, разлетевшиеся доски сходен, как неторопливо приближается к вытянутым в прыжке ногам бурая, выжженная солнцем земля...
Удар копыт о землю вспугнул ленивую ящерицу. Время прислушалось и торопливо бросилось вперед. Но Алтынжель еще не израсходовала всего запаса той пружинной, звенящей, отрывающей от земли силы. Присев на задние ноги, она без разбега бросила себя в прыжок через изгородь, перелетела ее, не задев, и рванулась напрямик через степь - туда, где ждал за горизонтом маленький Хозяин.
Ветров стоял, смотрел на створку ворот, скрипящую на ветру, и постукивал хлыстом по голенищу сапога. Только что у него состоялся чрезвычайно неприятный разговор со стариком Джамалом. Сухой и узловатый, как кизиловый корень, аксакал с трудом доковылял до кабинета тренера и, не здороваясь, отрывисто спросил:
- Отдал кобылу?
- Отдал, почтенный. Не я - кто я тут такой? Тренер, которому давно пора на пенсию. Начальник отдал. Ей там лучше будет, рекорды будет ставить, чемпионов приносить, - бодро начал Ветров и осекся, увидев мрачное лицо старика.
- Отдал, значит... Рекорды тебе нужны. Чемпионы тебе нужны. А ей это не нужно. Ей хозяин нужен. Друг нужен.
- Будет и хозяин, и друзья будут, - утешил его Ветров. - Вот как заставит на первой же скачке пыль глотать, так друзей появится - не продохнуть!
- Есть у нее хозяин, - отрезал старик. - Если б не было - пала бы кобыла давным-давно. Ты человек пришлый, ты не видишь - она старой крови, в заводе такая не приживется, не выживет. Ты мне тут про рекорды говоришь. Не будет рекордов! И чемпионов не будет. Не пустит она на себя никого - ни чужого человека, ни жеребца, если его не хозяин привел!
- Погоди, почтенный, - Ветров смахнул со стула вальтрап и усадил старика. - Я человек пришлый, многого не вижу, а если и вижу, то не понимаю. Но я не дурак. Почему кобыла чужака не пустит, я понять могу. Но почему она жеребца не примет? Если в охоту вошла - разве не все равно ей, какой жеребец ее крыть будет?
- Девке подзаборной все равно, а текинской кобыле - нет! - крикнул Джамал, потемнев от гнева. - Говорю тебе, старая кровь! Три тысячи лет туркмены своих коней в чистоте хранили, кровь берегли, держали подворно, кормили с рук! Лучших скакунов с ловчими птицами состязаться в быстроте заставляли! Не обогнал сокола в полете - не бывать ему племенным жеребцом! Хозяин для такого коня был - и мать, и отец, и сам Аллах! Знаешь, как раньше текинца называли? Конь одного хозяина! Так-то. В крови у них - одному господину служить, верным быть, как собака, вернее собаки. Другой породы коня можно было угнать, украсть, ахалтекинца могли только убить - не подпустит чужого! Копытами забьет, зубами разорвет! А вы со своими рекордами из текинцев гулящих девок сделали - под любого идут! Нельзя так. Старая кровь умрет - душа породы умрет. И кобылу эту там загубят, будут хлыстом покорности требовать. А она себе хозяина нашла - другого не будет! Насмерть забьют...
- И кто ее хозяин?
- Не ты. Малец один, правнук мой, ее выходил, любовью и лаской к жизни вернул, имя дал - ему она жизнь свою и отдала. Или с ним будет - или умрет. Забери кобылу с завода!
- Не могу, почтенный, - развел руками Ветров. - Ну пойми ты, аксакал, не могу! Рад бы... да кто меня слушать станет?! Ты меня слушаешь, ты со мной говоришь, а для начальства я кто такой? Старый тренер, которому давно пора на пенсию. Наш начальник в нее зубами вцепился, оставить хотел - и того слушать не стали. Что я-то сделать могу? Хотел выпустить, как она сникла - не успел, сволочь какая-то начальству трёкнула про кобылу. Угнал бы - так сам говоришь, не пустит она чужого... да и годы не те у меня, чтоб коней по ночам красть...
Аксакал сплюнул на пол и ушел не прощаясь. Обиделся. Ветров сидел на краешке стола, пока не стих стук палки старика. А потом пошел к загону.
Бесполезно было объяснять старику, что судьба кобылицы вовсе не в его тренерских руках. Для Джамала важнее всего была сама лошадь. Ветров желал бы видеть ее в блеске славы, которой она более чем достойна. Но если уж приходится выбирать между волей и смертью - пусть она лучше с ветром по барханам соревнуется. И с ловчими соколами. Утрет клюв любому, или Ветров не тренер. А вот для тех, кто теперь над ней властен, значение имеет только одно - сколько медалей и жеребят они сумеют выжать из нее прежде, чем она пойдет на колбасу.
И какая судьба теперь ждет солнечную красавицу? Скорая слава, как считал начкон, или скорая смерть, как думал старый Джамал? Послушать старика - сплошная мистика. Старая кровь, душа породы. Плюнуть и растереть. Но почему тогда, почему дикие текинцы бьют как хотят своих заводских собратьев?! И почему те, кто смирился с неволей, не передают своего огненного духа потомкам?..
- Дяденька тренер, - кто-то подергал его за рукав, - а где Алтынжель? Я ей чурек принес...
Ветров посмотрел себе под руку и увидел ушастого темноглазого мальчонку с тяжелым ранцем за спиной. Ранец явно перешел по наследству от другого владельца, и перешел явно не в первый раз - столько на нем было латок и следов былых баталий.
"Неужели тот самый? Имя-то какое ей дал... Алтынжель - Золотой Ветер..."
- Увезли твою Алтынжель, - сказал он нехотя. - На конный завод.
- Как... на конный завод?! - прошептал мальчик и сорвался на крик: - Ей нельзя на конный завод! Она ведь умирала уже, когда я ее позвал! Дедушка сказал, что уже поздно, она ушла, я не смогу! А мне ее жалко было, она ведь такая красивая... И я позвал, а она откликнулась! Ей нельзя на завод! Она там умрет, совсем умрет! Дяденька тренер, заберите ее!
По его лицу катились слезы, но он, не замечая их, с отчаянной надеждой смотрел на Ветрова.
"И все-то на меня сегодня кричат..." - грустно подумал старый тренер.
- Прости, малыш, - тихо ответил он. - Я бы забрал ее, если бы мог. Вся беда в том, что я просто не могу этого сделать...
Мальчик растерянно попятился, заморгал, задышал часто-часто, сдерживая рвущиеся рыдания. Осознав услышанное, он повернулся и медленно побрел прочь. Дойдя до изгороди, где его всегда встречала Алтынжель, он не выдержал, уткнулся в жерди лицом и расплакался. Он впервые испытал горечь безвозвратной потери. Потери друга, которому спас жизнь, а он все равно погиб, едва ты успел поверить в его спасение...
- Борисыч, к телефону, да поживее! - окликнул тренера конюх. - Начкон звонит, дерганый весь, ровно на верблюжью колючку сел!
Ветров побежал в кабинет, схватил трубку.
- Ветров, слушаю.
- Борисыч, твою мать через забор, ты кого мне прислал?! - рявкнули на том конце провода.
- Кого брали, того и прислали, и при чем тут моя покойная матушка?
- Она что у вас, бешеная?!
- Кто, моя матушка?
- Кобыла!!!
- Алтынжель, что ли?
- Какая еще Алтынжель?!
- Кобыла которая. Ее тут так назвали.
- Какая нахрен Алтынжель?! Это не Алтынжель, это гребаный торнадо!!! Одного чуть насмерть не стоптала, двоих расшвыряла, погнула стойку привязи, сломала сходни... вы что там с ней делали?!
- Ничего сверх прописанного врачом, - не без ехидства ответил Ветров. - Откуда я знаю, может, она от его хваленой терапии взбесилась? Нет, Пал Сергеич, ну чего ты хочешь от дикой кобылы?! Дикая она, ты понимаешь?! Ди-ка-я!!! Это даже не неук, он все-таки среди домашней скотины растет. Это самая что ни на есть ди-ка-я лошадь, которая за всю свою жизнь человека в глаза ни разу не видела! Даже не оповоженная! И ты хочешь, чтобы она вела себя как смирная овечка? Тебя же предупреждали, что с ней будут проблемы.
- Проблемы?! - заорал начкон. - Это у вас будут проблемы, потому что она сбежала! И мы ее не догнали! Найти! Поймать!! Объездить!!! И доставить сюда шелковой!!! Все!!!
В трубке грохнуло.
Ветров аккуратно опустил трубку на рычаг, посетовал еще раз, что все сегодня орут на бедного старого тренера, задумчиво почесал в затылке, порылся за шкафом, нашел списанную попону, которую еще не успели порвать на тряпки для протирки лошадей. Вытащил из-под брошенного на пол вальтрапа сделанный вчера сыромятный недоуздок. Недоуздок предназначался для рабочей лошади Ветрова - ничего, перебьется недельку в старом. Поискал под шкафом, нашел красный шелковый шнур, приспособленный под чембур, прикрепил к недоуздку.
- Егорыч, - окликнул он конюха, копавшегося в ближнем деннике - подслушивал, не иначе. - Возьми-ка ты Орлика, да сгоняй за стариком Джамалом, он, наверно, еще недалеко ушел. Возьми для него коня получше - ну, Легенду, что ли, или Фаворита... Нет, заседлай для него Сарыча. И парадную сбрую возьми, с сердоликами. Скажи, пусть к загону едет. Дело есть.
Конюх, разрывавшийся от любопытства, буркнул что-то - еще не простил выволочки за овес, - но пошел седлать коней. А Ветров, то и дело наступая то на край попоны, то на конец чембура, направился к загону. Если он хоть что-нибудь смыслит в лошадях, кобыла вернется именно туда. К хозяину. К этому лопоухому мальцу.
Мальчик все еще плакал.
Он слышал далекий, стремительно нарастающий стук копыт, слышал восхищенный возглас тренера: "Как идет, зар-раза!!!" - но не обернулся, хотя раньше любил смотреть на всадников, мечтая о том дне, когда точно так же поскачет на своей кобылице. Но что могло иметь значение теперь, когда Алтынжель потеряна для него навсегда?
Топот оборвался за самой спиной. Шумное, неровное дыхание обожгло шею, мягкие губы знакомо защекотали ухо. Медленно, боясь поверить в такое чудо, мальчик обернулся. Алтынжель, дрожащая от усталости, потемневшая от пота, стояла перед ним и, казалось, улыбалась, глядя на маленького друга.
С громким восторженным криком малыш повис на потной шее кобылицы, прижался щекой к ее взмокшей голове и снова захлебнулся слезами - на этот раз слезами радости.
У Ветрова подозрительно защипало в носу. Полюбовавшись на них, он решительно двинулся к беглянке и ее хозяину.
- Малец, ты ничего не забыл? - спросил он, похлопав мальчика по плечу свободной рукой. Тот обернулся, уставился на тренера шальными от счастья, ничего не понимающими глазами.
- Ты не на меня, ты на кобылу смотри! Тоже мне правнук Джамала! Чему он только тебя учил?! Запалилась кобыла, передержишь - простынет, болеть будет! Надо попоной накрыть и поводить с полчасика, чтобы остыла.
- Но... у меня нет попоны...
- Уже есть, - сказал Ветров, сбрасывая на изгородь свою ношу. - Чего глядишь?! Помогай давай, это моя лошадь или твоя, в конце концов?!
Путаясь в ремешках, дрожащими руками мальчик натягивал попону на разгоряченную кобылицу. Ветров помогал ему. Попона была велика, но это не беда, главное, не даст распаленной лошади застудиться на ветру. Даже горячий степной суховей для потного, проскакавшего много километров коня смертельно опасен. А о красоте и точном прилегании попоны пусть потом у Джамала голова болит.
Застегнув последний ремешок, Ветров протянул мальчику недоуздок.
- Держи.
- А это зачем?
- А как ты ее водить собираешься - за хвост, что ли?
- А что, сама она не пойдет? - удивился мальчик.
- Сама-то она, может, и пойдет. Но много ли ты здесь видел лошадей, которые бегают за хозяевами без привязи, как собачонки? Давай-давай, надевай скорее.
Кивнув, мальчик взял недоуздок и поманил кобылицу:
- Иди сюда, умница моя. Наверное, тебе не понравится...
- Еще как не понравится! - перебил, слезая с коня, Джамал. - Сколько раз тебе повторял - надо сразу надевать узду, которую три дня вымачивали в соляном растворе! Держи вот... заказчику нес, да ладно. Я ему другую отнесу, есть у меня еще одна про запас...
Джамал проворно распутывал узловатыми пальцами добытый из-за пазухи платок. В платке оказалась легкая нарядная уздечка, украшенная чеканными бляхами из черненого серебра, сердоликов и бирюзы.
Пока мальчик взнуздывал кобылицу, старик вытащил из-под халата три нашейных ремня тонкой работы и украсил ими Алтынжель. Той вовсе не по вкусу пришлось такое внимание, но по вкусу пришлась соль на удилах, и она стерпела.
- Вот и ладненько, - похвалил Ветров, отступая на несколько шагов и окидывая взглядом кобылицу. - А теперь, малец, бери свое сокровище и проваливай отсюда. Пока до поселка доведешь, как раз остынет. Но воды пока не давай... впрочем, это тебе дед лучше объяснит.
- Уводить? Зачем? - мальчик все еще ничего не мог понять, слишком велики были потрясение от потери и радость обретения.
- А затем, что мне только вот позвонил начкон и велел доставить кобылу на завод, как только мы ее поймаем и объездим! И если ты будешь хлопать своими замечательными ушами, половина работников увидит, что мы ее поймали! И не видать тебе тогда твоей Алтынжель, как своих ушей, которыми ты сейчас хлопаешь! Понял?
- П-понял... А... а ее у меня точно не отберут?
- Кого?
- Алтынжель.
- Какую Алтынжель? Егорыч, ты видишь тут какую-нибудь Алтынжель?
- Не вижу. В упор. Пойдем, Борисыч, выпьем под гусятинку, а то тебе уже всякие Алтынжели мерещатся.
Взвизгнув, малыш припустил от загона так, что только пятки засверкали. Алтынжель пошла в поводу плавной рысью.
- А ты, почтенный, с нами пойдешь? - пригласил Ветров Джамала.
- Аллах не разрешает, - отказался старик. - Вот только почему ты лошадь правнуку моему отдал?
- А кому я ее еще отдать должен? - удивился Ветров. - Мне ее рекорды как-то побоку, а губить жалко. Если она и впрямь другого хозяина не признает, пусть лучше мальца твоего катает, чем на колбасу пускать такое чудо.
- Хороша кобыла, - подтвердил конюх. - А в заводе загубят, верно аксакал тебе говорит. В добрых руках она еще расцветет, себя покажет. Ты только, почтенный, мальца предупреди, чтоб особо не хвастал приобретением. Хвост и гриву хной, что ли, подкрась, чтоб масть не сходилась. И года два на скачки не пускай. А там и думать про нее забудут.
- Ты, почтенный, на Сарыче домой поезжай, - сказал Ветров, заметив, что старик наладился топать до поселка пешком. - Мальца пошлешь, чтоб обратно коня пригнал. Кобыла потная, боюсь, пока дойдешь, застудит он ее.
Уважительно попрощавшись, старый Джамал уехал. Ветров проводил его взглядом, кивнул конюху, и они пошли в конюшню. Орлик, недовольный короткой разминкой, был выпущен в леваду - красоваться перед кобылицами из соседней левады, стол, заваленный кипой бумаг и ворохом всяческих лошадиных принадлежностей, несколько расчищен, а из укромного уголка извлечена пузатая, приятно увесистая бутыль и не менее приятно пахнущий сверток в промасленной бумаге.
- Спасибо, Егорыч, выручил, - сказал Ветров, расстилая газету и расставляя стаканы. - И прости, что накричал тогда. Уж очень переживал за кобылу.
- Да ладно, бывает, - вздохнул конюх, разламывая полтушки копченого гуся и разливая по стаканам самогон. - Все понимаю... А за овес не извиняйся - виноват. Правда, в тот раз не брал. А вот до того раза... Ну, за здоровье!
Они молча чокнулись, выпили, закусили.
Завопил телефон. Ветров снял трубку.
- Слушаю.
- Ну, что там у вас?! - с ходу заорал начкон. - Ищете?!
- Нет. Поминаем кобылу, - ответил Ветров, вдохновленный самогоном.
- То есть? - после паузы донеслось из трубки.
- То есть сдохла, не добежав до конюшни сотню метров, - объяснил Ветров. - Запалилась. Лично с конюхом оттащил в барханы и прикопал, чтоб не смердело.
- Врешь!!!
- Приезжай и проверь, для тебя расстараюсь и откопаю обратно. Но за аромат не отвечаю - жара, сам понимаешь..
Начкон бросил трубку.
- А если приедет? - спросил конюх, наливая по второй.
- Не приедет, а приедет - отведу туда, где мы ту приблудную клячу прикопали. По такой жаре что день, что неделя - от одного амбре бежать будет до самого конзавода. А масть у них схожая. Ну, за кобылу!
- За кобылу! - согласился конюх, поднимая стакан.
- А вот скажи, Егорыч, - спросил тренер после третьей, - ты, часом, не знаешь, как этого пацана зовут? Лучшую лошадь в моей жизни своими руками даром отдал, а имя у него так и не спросил...
Конюх ухмыльнулся в рыжеватые усы.
- Часом знаю. В честь прадеда назвали. Джамалом.
URL записи
понедельник, 20 апреля 2009 г.
Михаил Науменко.Заварное молоко.
ЗАВАРНОЕ МОЛОКО
Я был там, я был здесь, я был везде, я все видел, но ничего не запомнил.
Но многое забыл. У меня был дырокол и медленносшиватель. Обычно я пользовался ими днем,
после приема у мозамбикского посла. Они возвращали мне мое душевное равновесие.
Я видел его, я видел ее, я видел почти всех, но я не видел себя. И все потому, что у меня нет зеркала.
Я не держу его, поскольку оно имеет обыкновение мешать моим утренним мыслям.
Зато у меня есть лужа ананасового сока. Она лежит у меня в холодильнике рядом со Справочником Начинающего
Крамолова.Это моя любимая книга. Правда, я ее ни разу не читал, но она мне все равно нравится. Я хочу сохранить
ее для моих будущих детей, если, конечно, им когда-нибудь заблагорассудится появиться на свет.
Так вот, у меня нет зеркала. А еще у меня нет кота, которого зовут Плутарх. Этот кот, старый, седой, толстый и ленивый, а питается он комарами.
У него римский нос и голубые глаза. Осенью он линяет, сбрасывает рога и погружается в спячку. Зато летом он почти не спит и целыми днями
пропадает в радиомагазине: он спекулянт. Я терпеть не могу спекулянтов, но кота Плутарха люблю: он хороший. Очень жаль, что у меня его нет.
Из моего окна виден натюрморт. Да, да, натюрморт в полном смысле этого слова: на соседней крыше вот уже месяц лежит дохлый слон.
Я читал, что никто не знает, куда идут умирать слоны. Так вот знайте, что слоны идут умирать на мою соседнюю крышу.
За умеренную плату могу сообщить вам адрес.
Пожалуй, пора готовить ужин и идти на прогулку. Почему ужин? Потому, что сейчас утро, а вечером я не успел перекусить.
Сейчас мне ужасно хочется курить, а не в моих правилах курить натощак. Это чрезвычайно вредно для здоровья. А здоровье - это чертовски
важная штука, которая нужна мне для того, чтобы дожить до ста тридцати двух лет. Зачем мне это нужно? Для того, чтобы пережить мозамбикского посла.
Он мне смертельно надоел, и на склоне лет мне будет приятно каждый вторник посиживать на его могиле. Сейчас, с вашего позволения, я заварю себе чашечку молока.
Вы умеете заваривать себе молоко? Нет? Напрасно. Я умею, но это мой тайный секрет, и я, пожалуй, унесу его с собой в могилу. Но это будет не скоро, я надеюсь.
Лет эдак через сто- сто двенадцать.
А еще я хочу достать бомбардировщик. Я бы поставил его в лесу и сделал бы внутри ночной бар. А в топливных баках я бы солил огурцы и мариновал помидоры.
Правда, я не умею этого делать, но я бы кого-нибудь нанял. Этого человека звали бы Симпсон, он был бы уроженцем штата Северная Каролина, отставным офицером
флота и любителем покера. Мы играли бы с ним в покер, а иногда в канасту, днем бы он солил огурцы и мариновал помидоры, а вечером мы сидели бы с ним в ночном баре
и смотрели бы по телевизору хоккей, детективы и эстрадные программы. Ночной бар - это очень полезная вещь, особенно если про него никто не знает.
А если в бомбардировщике что-нибудь начало бы взрываться, то мы бы спустились в бомбоубежище. Там тихо, светло и печально. Но, впрочем, лучше бы там было громко,
темно и весело. И это было бы вовсе не бомбоубежище, а ночной бар, но про ночной бар я вам, кажется, уже рассказывал.
А еще мне нужен грохот. Я сбился с ног, разыскивая его по магазинам. Его нигде нет, а промышленность, кажется, его не выпускает.
Вы не знаете, где можно достать грохот? Что я с ним буду делать? О?! Я буду его хранить и лелеять. А включать я его буду только по субботним вечерам,
чтобы дома не было так тихо и чтобы мне не приходилось опять напиваться.
Я не люблю напиваться, потому что утром следующего дня чувствуешь себя теплым и глупым, и приходится опять заваривать себе молоко, а это очень длительная и трудоемкая процедура,
и каждый раз она меня угнетает. Угнетает настолько, что мне хочется все бросить и улететь в Бичкрафтсити.
Бичкрафтсити - это город, в котором я родился во второй раз. Там светит солнце и царит Сухой Закон. Там живут люди и муравьеды. Муравьеды едят муравьев и комаров, и
поэтому там не бывает дезинтерии. А иногда там, все-таки, идет дождик, вы знаете, дождик, как рука моей женщины. Наверное, вы ее не знаете. Ее зовут Анастасия, и она еще жива,
но скоро она умрет. Я думаю, тогда я тоже умру. Но я умру не скоро: лет через сто - сто двенадцать. Я пойду умирать на крышу соседнего дома; я очень люблю слонов, точнее, не слонов,
а слоников - я их люблю не меньше, чем кота Плутарха, но он все же лучше. Он мне чем- то ближе.
А сейчас мне нужно поторапливаться: я спешу на открытие Зоопарка. Меня пригласили туда, как почетного члена Общества Охраны Муравьедов.
Наверное, меня попросят перерезать ножницами ленту. Это весьма тяжелое и очень ответственное дело, но зато мне потом вручат цветы, а цветы я люблю. Поэтому я, пожалуй, все-таки схожу и
перережу эту самую ленточку на воротах Зоопарка. Слово "Зоопарк" мне нравится гораздо больше, чем слово "зверинец", а гостинец - это, вообще говоря, почти подарок,
а подарков мне очень давно никто не дарил, а это довольно грустно, что там ни говори. Но еще грустнее мне будет вечером, когда я приду домой. Я буду утомленным и замученным.
До того замученным, что мне опять будет казаться, что на крыше соседнего дома лежит мертвый муравьед, или мертвый слон, или мертвая Анастасия. И мне опять станет грустно,
и я опять долго не смогу уснуть. И, наверное, я опять напьюсь пьяным. А утром я опять проснусь чертовски уставшим. Я чертовски устал просыпаться чертовски уставшим. И заваривать молоко.
Михаил Науменко
Я был там, я был здесь, я был везде, я все видел, но ничего не запомнил.
Но многое забыл. У меня был дырокол и медленносшиватель. Обычно я пользовался ими днем,
после приема у мозамбикского посла. Они возвращали мне мое душевное равновесие.
Я видел его, я видел ее, я видел почти всех, но я не видел себя. И все потому, что у меня нет зеркала.
Я не держу его, поскольку оно имеет обыкновение мешать моим утренним мыслям.
Зато у меня есть лужа ананасового сока. Она лежит у меня в холодильнике рядом со Справочником Начинающего
Крамолова.Это моя любимая книга. Правда, я ее ни разу не читал, но она мне все равно нравится. Я хочу сохранить
ее для моих будущих детей, если, конечно, им когда-нибудь заблагорассудится появиться на свет.
Так вот, у меня нет зеркала. А еще у меня нет кота, которого зовут Плутарх. Этот кот, старый, седой, толстый и ленивый, а питается он комарами.
У него римский нос и голубые глаза. Осенью он линяет, сбрасывает рога и погружается в спячку. Зато летом он почти не спит и целыми днями
пропадает в радиомагазине: он спекулянт. Я терпеть не могу спекулянтов, но кота Плутарха люблю: он хороший. Очень жаль, что у меня его нет.
Из моего окна виден натюрморт. Да, да, натюрморт в полном смысле этого слова: на соседней крыше вот уже месяц лежит дохлый слон.
Я читал, что никто не знает, куда идут умирать слоны. Так вот знайте, что слоны идут умирать на мою соседнюю крышу.
За умеренную плату могу сообщить вам адрес.
Пожалуй, пора готовить ужин и идти на прогулку. Почему ужин? Потому, что сейчас утро, а вечером я не успел перекусить.
Сейчас мне ужасно хочется курить, а не в моих правилах курить натощак. Это чрезвычайно вредно для здоровья. А здоровье - это чертовски
важная штука, которая нужна мне для того, чтобы дожить до ста тридцати двух лет. Зачем мне это нужно? Для того, чтобы пережить мозамбикского посла.
Он мне смертельно надоел, и на склоне лет мне будет приятно каждый вторник посиживать на его могиле. Сейчас, с вашего позволения, я заварю себе чашечку молока.
Вы умеете заваривать себе молоко? Нет? Напрасно. Я умею, но это мой тайный секрет, и я, пожалуй, унесу его с собой в могилу. Но это будет не скоро, я надеюсь.
Лет эдак через сто- сто двенадцать.
А еще я хочу достать бомбардировщик. Я бы поставил его в лесу и сделал бы внутри ночной бар. А в топливных баках я бы солил огурцы и мариновал помидоры.
Правда, я не умею этого делать, но я бы кого-нибудь нанял. Этого человека звали бы Симпсон, он был бы уроженцем штата Северная Каролина, отставным офицером
флота и любителем покера. Мы играли бы с ним в покер, а иногда в канасту, днем бы он солил огурцы и мариновал помидоры, а вечером мы сидели бы с ним в ночном баре
и смотрели бы по телевизору хоккей, детективы и эстрадные программы. Ночной бар - это очень полезная вещь, особенно если про него никто не знает.
А если в бомбардировщике что-нибудь начало бы взрываться, то мы бы спустились в бомбоубежище. Там тихо, светло и печально. Но, впрочем, лучше бы там было громко,
темно и весело. И это было бы вовсе не бомбоубежище, а ночной бар, но про ночной бар я вам, кажется, уже рассказывал.
А еще мне нужен грохот. Я сбился с ног, разыскивая его по магазинам. Его нигде нет, а промышленность, кажется, его не выпускает.
Вы не знаете, где можно достать грохот? Что я с ним буду делать? О?! Я буду его хранить и лелеять. А включать я его буду только по субботним вечерам,
чтобы дома не было так тихо и чтобы мне не приходилось опять напиваться.
Я не люблю напиваться, потому что утром следующего дня чувствуешь себя теплым и глупым, и приходится опять заваривать себе молоко, а это очень длительная и трудоемкая процедура,
и каждый раз она меня угнетает. Угнетает настолько, что мне хочется все бросить и улететь в Бичкрафтсити.
Бичкрафтсити - это город, в котором я родился во второй раз. Там светит солнце и царит Сухой Закон. Там живут люди и муравьеды. Муравьеды едят муравьев и комаров, и
поэтому там не бывает дезинтерии. А иногда там, все-таки, идет дождик, вы знаете, дождик, как рука моей женщины. Наверное, вы ее не знаете. Ее зовут Анастасия, и она еще жива,
но скоро она умрет. Я думаю, тогда я тоже умру. Но я умру не скоро: лет через сто - сто двенадцать. Я пойду умирать на крышу соседнего дома; я очень люблю слонов, точнее, не слонов,
а слоников - я их люблю не меньше, чем кота Плутарха, но он все же лучше. Он мне чем- то ближе.
А сейчас мне нужно поторапливаться: я спешу на открытие Зоопарка. Меня пригласили туда, как почетного члена Общества Охраны Муравьедов.
Наверное, меня попросят перерезать ножницами ленту. Это весьма тяжелое и очень ответственное дело, но зато мне потом вручат цветы, а цветы я люблю. Поэтому я, пожалуй, все-таки схожу и
перережу эту самую ленточку на воротах Зоопарка. Слово "Зоопарк" мне нравится гораздо больше, чем слово "зверинец", а гостинец - это, вообще говоря, почти подарок,
а подарков мне очень давно никто не дарил, а это довольно грустно, что там ни говори. Но еще грустнее мне будет вечером, когда я приду домой. Я буду утомленным и замученным.
До того замученным, что мне опять будет казаться, что на крыше соседнего дома лежит мертвый муравьед, или мертвый слон, или мертвая Анастасия. И мне опять станет грустно,
и я опять долго не смогу уснуть. И, наверное, я опять напьюсь пьяным. А утром я опять проснусь чертовски уставшим. Я чертовски устал просыпаться чертовски уставшим. И заваривать молоко.
Михаил Науменко
Любовь .
Любовь сотрёт огонь побед и поражений,
Оставит в сердце след на век.
Любовь - главнейшая победа с пораженьем,
Не пропадёт, а лишь изменит цвет.
Любовь полна печали и унынья,
А иногда светлее и счастливей нет.
Она прекрасней всякого забвенья,
Придет, разрушив тихой жизни бег.
Любовь и счастье,
Словно цветов цветенье.
Любовь в печали,
Словно огненный закат.
Но всё ж любовь неповторимое мгновенье,
Она заменит наслаждений клад.
Ночь, тишина, и звёзд мерцанье,
Пенье птиц и солнечный рассвет,
И первое душевное признанье,
Прекраснее любви на свете нет!
Любовь - это высшее чувство человека, заключающееся в
крайне сильной симпатии и духовной близости. Любовь богата
эмоциональными переживаниями, благородными чувствами. Это самое
прекрасное, что есть, это ключевое слово нашей жизни.
В любви важно понятие свободного выбора и
самоотречения. Готовность сделать все ради благополучия любимого
человека - один из основополагающих принципов этого чувства.
Любовь делает людей счастливыми. Окрыляет, превращает
нас в птиц, в бабочек, которые порхают в паре друг с другом, оставляя
за бортом жизни все мелочи жизни, неурядицы, проблемы и неприятности. И
даже самая крупная проблема превращается лишь в пустяк, который решить
не составляет труда. Потому что МЫ - ВМЕСТЕ. А когда мы вместе - нам
горы по плечу и море по колено.
воскресенье, 19 апреля 2009 г.
если муж..
Муж приходит домой поздно - Любовницу завел, котяра?
Муж приходит домой рано - А работать за тебя, бездельника, кто будет? Муж очень много работает - Надо ещё посмотреть на эту твою работу!
Муж мало работает - Семью накормить не можешь, урод!
Муж мало получает - С твоей зарплаты даже кошке гадить нечем!
Муж много получает - При таких деньгах представляю, какая заначка!
Муж много получает, но мало работает - Я за бандита замуж не собиралась!
Муж мало получает, но много работает - Таких дураков ещё поискать надо, чтобы за такие деньги так ишачили!
Муж мало работает и мало получает - до чего жену довёл - на улицу не в чем выйти!
Муж много работает и много получает - при таких деньгах жена в одной шубе третий день ходит!
Муж не помогает по дому - я тебе в домработницы не нанималась!
Муж помогает по дому - Лучше бы ты на диване лежал, черт косорукий!
Муж не дарит цветы - Как у свекрови день рождения - так ей мимозы!
Муж дарит цветы - Витька своей клумбу посадил, а этот на три гвоздички расщедрился!
Муж не говорит ласковые слова - правильно мама говорила, они только до свадьбы такие ласковые!
Муж говорит ласковые слова - Это кто ж тебя таким словам научила?
Муж приходит домой рано - А работать за тебя, бездельника, кто будет? Муж очень много работает - Надо ещё посмотреть на эту твою работу!
Муж мало работает - Семью накормить не можешь, урод!
Муж мало получает - С твоей зарплаты даже кошке гадить нечем!
Муж много получает - При таких деньгах представляю, какая заначка!
Муж много получает, но мало работает - Я за бандита замуж не собиралась!
Муж мало получает, но много работает - Таких дураков ещё поискать надо, чтобы за такие деньги так ишачили!
Муж мало работает и мало получает - до чего жену довёл - на улицу не в чем выйти!
Муж много работает и много получает - при таких деньгах жена в одной шубе третий день ходит!
Муж не помогает по дому - я тебе в домработницы не нанималась!
Муж помогает по дому - Лучше бы ты на диване лежал, черт косорукий!
Муж не дарит цветы - Как у свекрови день рождения - так ей мимозы!
Муж дарит цветы - Витька своей клумбу посадил, а этот на три гвоздички расщедрился!
Муж не говорит ласковые слова - правильно мама говорила, они только до свадьбы такие ласковые!
Муж говорит ласковые слова - Это кто ж тебя таким словам научила?
Без заголовка
вроде так:
1.Пешком пройти несколько километров подряд. и не один раз..))
2.Прыгнуть в воду с пирса
3.Радикально изменить прическу и цвет волос
4.Болтать по телефону больше часа подряд.
5.Получить нож в спину от друга.
6.Сделать милую безделушку.
7.Встретить рассвет с тем, кого любишь.теперь один из первых пунктов плана на лето)
8.Пытаться покончить с жизнью.
9.Случайно найти в Сети реального знакомого.
10.Сыграть в школьной постановке самую глупую роль.
11.Побывать на волоске от смерти.
12.Быть застуканным во время секса в укромном месте.
13.Придумать своего мультяшного персонажа
14.Переболеть чем-то с угрозой для жизни
15.Пропасть на несколько дней.
16.Чуть не утонуть. И так 6 раз
17.Показать задницу на людях.
18.Найти очень ценную вещь.
19.Убить животное.
20.Написать крупную прозу по собственной воле.
21.Сделать что-то за что и сейчас стыдно.
22.Сесть на диету.
23.В порыве ярости что-нибудь разбить.
24.Безответно влюбиться не в того, в кого надо.
25.Иметь связь с человеком того же пола.
26.Подраться из-за любимого человека. да запросто! только не случалось как-то..
27.Отдать кому-то свою еду.
28.Совершить преступление. нарушение частной собственности
29.Разом выкинуть всю свою одежду.
30.Шпионить за кем-то.
31.Написать девиз и повесить его на стенку.
32.Вырастить цветок.
33.Почувствовать себя умнее всех. доо!)
34.Получить сотрясение мозга.
35.Плюнуть в лицо человеку.
36.Подарить кому-то мягкую игрушку.
37.Принять душ вместе с другом.
38.Погладить белку.
39.Испугаться до нервного тика.
40.Сочинить свою песню.
41.Не спать всю ночь напролет.
42.Увидеть и услышать то, чего не может быть.
43.Остаться без копейки в кармане.
44.Во время проливного дождя вымокнуть до нитки.
45.Заняться дайвингом.
46.Умыться утренней росой. еще один из первых пунктов плана на лето)
47.Завести дневник на Diary.ru
если хотите можете и у себя такое устроить^^
1.Пешком пройти несколько километров подряд. и не один раз..))
2.Прыгнуть в воду с пирса
3.Радикально изменить прическу и цвет волос
4.Болтать по телефону больше часа подряд.
5.Получить нож в спину от друга.
6.Сделать милую безделушку.
7.Встретить рассвет с тем, кого любишь.теперь один из первых пунктов плана на лето)
8.Пытаться покончить с жизнью.
9.Случайно найти в Сети реального знакомого.
10.Сыграть в школьной постановке самую глупую роль.
11.Побывать на волоске от смерти.
12.Быть застуканным во время секса в укромном месте.
13.Придумать своего мультяшного персонажа
14.Переболеть чем-то с угрозой для жизни
15.Пропасть на несколько дней.
16.Чуть не утонуть. И так 6 раз
17.Показать задницу на людях.
18.Найти очень ценную вещь.
19.Убить животное.
20.Написать крупную прозу по собственной воле.
21.Сделать что-то за что и сейчас стыдно.
22.Сесть на диету.
23.В порыве ярости что-нибудь разбить.
24.Безответно влюбиться не в того, в кого надо.
25.Иметь связь с человеком того же пола.
26.Подраться из-за любимого человека. да запросто! только не случалось как-то..
27.Отдать кому-то свою еду.
28.Совершить преступление. нарушение частной собственности
29.Разом выкинуть всю свою одежду.
30.Шпионить за кем-то.
31.Написать девиз и повесить его на стенку.
32.Вырастить цветок.
33.Почувствовать себя умнее всех. доо!)
34.Получить сотрясение мозга.
35.Плюнуть в лицо человеку.
36.Подарить кому-то мягкую игрушку.
37.Принять душ вместе с другом.
38.Погладить белку.
39.Испугаться до нервного тика.
40.Сочинить свою песню.
41.Не спать всю ночь напролет.
42.Увидеть и услышать то, чего не может быть.
43.Остаться без копейки в кармане.
44.Во время проливного дождя вымокнуть до нитки.
45.Заняться дайвингом.
46.Умыться утренней росой. еще один из первых пунктов плана на лето)
47.Завести дневник на Diary.ru
если хотите можете и у себя такое устроить^^
суббота, 18 апреля 2009 г.
Маленькая трагедия в большом городе или да здравствует обрезание
Я стала наблюдать за парой ворон под окнами. В городе сейчас почти нет ворон, они перестали каркать по утрам, потому что человеку надо стрелять по живому...ему все мешает жить...
Эти две птицы все время держались вместе.
Когда правильно падает свет, вороны становятся синими птицами, просто люди никогда не смотрят на небо...
Это очень умная птица, я много раз видела как они вылавливали крыс у гаражей, теперь их некому ловить. Совсем нет кошек, почти нет собак и почти не осталось ворон...В городе скоро останутся только люди и крысы.
Они были как Карл и Клара из "Снежной королевы", заглядывали в окна и казалось, что сейчас заговорят!
Птицы долго строили гнездо и наконец там стали пищать птенцы! Я боялась что кто нибудь из соседей может пристрелить их из пневмы, в этом гнезде уже несколько лет никто не гнездился из за этого.. .Вот он, папа ворона - сторожит и летает за едой, красивый распушенный...
А когда он улетает, мамочка сидит и греет птенцов
Вчера днем я увидела что бригада гастарбайтеров пилит все деревья под нашими окнами и они в итоге зверски обрубили деревья так, что они не восстановятся. Деревья в почках, их уже поздно резать и никто не обрезает клены и березы, оставляя только ствол из земли! Они срубили так же те, что я с дедом сажала когда мне было 3 года. Я вышла на балкон и просила не рубить ветки с гнездом ворон, это же можно было не делать!!! Но они на моих глазах спилили дерево с гнездом, оно рухнуло вниз.
Вороны растерянно летали и орали..Нога подъемника моталась перед окнами и напоминала сцены из фильма "Война миров" рушу все - зачем не знаю...
Я пошла вниз ругаться и спрашиваю где гнездо, что там было...Рабочие мне сказали, что они засунули его с птенцами в измельчитель...Когда я спросила, а если я приеду к тебе домой и засуну твоих детей в измельчитель или все то что ты любишь в измельчитель, тебе понравится??? Они смотрели на меня как тупые бараны...
Вот этого огромного дерева больше нет...и других уже не будет.... теперь летом будет видна железная дорога, гнусные гаражи и будет лететь пыль с дороги.
Птицы все время пролетали над тем местом, где у них было гнездо, они были явно растеряны.
Еще один шок я испытала обойдя дом. Эти уроды срубили огромную черемуху которой не меньше 100 лет! Я не видела черемухи выше 5 этажей, а у нас такая была! Это было море цветов, они были так прекрасны! Почему же никто из жильцов, кто купался в этих цветах по весне, не вышел и не защитил свое дерево??? Теперь у них вместо черемухи видна вечно не вывозимая помойка...
Вот это чудо в прошлом году. Этого больше нет...
Так же срублены березы, вишни и другие долго растущие деревья. Ни один "мусорный " канадский клен не срублен. Мало того, я просила спилить ветку, которая бьет по окнам во время ветра у коммунальщиков, 0 результата. Сказали "сами пилите"
Какие бараны составляли дендроплан по вырубке? Почему наш уродский мэр переубивал всех стерилизованных собак и кошек в районе (говорят к Евровидению) и спилил старые и высокие деревья в городе?
На уничтожение каждой собаки он выделил по 8 тыр, понятно куда уходят эти деньги!!! И интересно сколько выделено на каждое дерево??? Лучше бы он проститутками и помойками занялся, а то я скоро выложу фото сессию - "московские крысы, конкурс на самую жирную".
100 лет деревьям не меньше...каждое из них стоило гораздо больше этих всех вместе взятых уродов, которые затеяли это весеннее обрезание...
ЛЮДИ ЗАБЫЛИ ОДНУ ПОГОВОРКУ: НЕ РАЗОРЯЙ ЧУЖОГО ГНЕЗДА, СВОЕГО ЛИШИШЬСЯ... А на Алтае, в местах где тотемом является ворон или ворона, считается что если убить птицу, в семье кто-то ослепнет.
Обязательно в роду будет слепой - мертвый ворон, глаз выклюет...
Эти две птицы все время держались вместе.
Когда правильно падает свет, вороны становятся синими птицами, просто люди никогда не смотрят на небо...
Это очень умная птица, я много раз видела как они вылавливали крыс у гаражей, теперь их некому ловить. Совсем нет кошек, почти нет собак и почти не осталось ворон...В городе скоро останутся только люди и крысы.
Они были как Карл и Клара из "Снежной королевы", заглядывали в окна и казалось, что сейчас заговорят!
Птицы долго строили гнездо и наконец там стали пищать птенцы! Я боялась что кто нибудь из соседей может пристрелить их из пневмы, в этом гнезде уже несколько лет никто не гнездился из за этого.. .Вот он, папа ворона - сторожит и летает за едой, красивый распушенный...
А когда он улетает, мамочка сидит и греет птенцов
Вчера днем я увидела что бригада гастарбайтеров пилит все деревья под нашими окнами и они в итоге зверски обрубили деревья так, что они не восстановятся. Деревья в почках, их уже поздно резать и никто не обрезает клены и березы, оставляя только ствол из земли! Они срубили так же те, что я с дедом сажала когда мне было 3 года. Я вышла на балкон и просила не рубить ветки с гнездом ворон, это же можно было не делать!!! Но они на моих глазах спилили дерево с гнездом, оно рухнуло вниз.
Вороны растерянно летали и орали..Нога подъемника моталась перед окнами и напоминала сцены из фильма "Война миров" рушу все - зачем не знаю...
Я пошла вниз ругаться и спрашиваю где гнездо, что там было...Рабочие мне сказали, что они засунули его с птенцами в измельчитель...Когда я спросила, а если я приеду к тебе домой и засуну твоих детей в измельчитель или все то что ты любишь в измельчитель, тебе понравится??? Они смотрели на меня как тупые бараны...
Вот этого огромного дерева больше нет...и других уже не будет.... теперь летом будет видна железная дорога, гнусные гаражи и будет лететь пыль с дороги.
Птицы все время пролетали над тем местом, где у них было гнездо, они были явно растеряны.
Еще один шок я испытала обойдя дом. Эти уроды срубили огромную черемуху которой не меньше 100 лет! Я не видела черемухи выше 5 этажей, а у нас такая была! Это было море цветов, они были так прекрасны! Почему же никто из жильцов, кто купался в этих цветах по весне, не вышел и не защитил свое дерево??? Теперь у них вместо черемухи видна вечно не вывозимая помойка...
Вот это чудо в прошлом году. Этого больше нет...
Так же срублены березы, вишни и другие долго растущие деревья. Ни один "мусорный " канадский клен не срублен. Мало того, я просила спилить ветку, которая бьет по окнам во время ветра у коммунальщиков, 0 результата. Сказали "сами пилите"
Какие бараны составляли дендроплан по вырубке? Почему наш уродский мэр переубивал всех стерилизованных собак и кошек в районе (говорят к Евровидению) и спилил старые и высокие деревья в городе?
На уничтожение каждой собаки он выделил по 8 тыр, понятно куда уходят эти деньги!!! И интересно сколько выделено на каждое дерево??? Лучше бы он проститутками и помойками занялся, а то я скоро выложу фото сессию - "московские крысы, конкурс на самую жирную".
100 лет деревьям не меньше...каждое из них стоило гораздо больше этих всех вместе взятых уродов, которые затеяли это весеннее обрезание...
ЛЮДИ ЗАБЫЛИ ОДНУ ПОГОВОРКУ: НЕ РАЗОРЯЙ ЧУЖОГО ГНЕЗДА, СВОЕГО ЛИШИШЬСЯ... А на Алтае, в местах где тотемом является ворон или ворона, считается что если убить птицу, в семье кто-то ослепнет.
Обязательно в роду будет слепой - мертвый ворон, глаз выклюет...
Празднование
Заболела я окончательно, голос сел, просто кошмарно. Хрюплю, голос севший, как прокуренный, еле говорю. Лечусь, принимаю лекарства, но мне не лучше, чихаю, теперь еще и насморк начался и чувствую себя погано, но температуры нет.
Вчера вечером Саша мне подарил букет цветов и мы поехали праздновать нашу годовщину в кафе Пушкин. Это самое известное кафе в Москве, оно ориентировано, в основном, на иностранцев, в этом заведении подаются блюда русской и европейской кухни.
Очень там понравилось, встречают там словами "проходите, господа", обслуживают великолепно, а к вечеру народу там было полно, почти не было свободных мест. Все блюда тоже очень понравились и мы провели там отличный вечер. А цены там в 2,5 раза выше, чем в средних ресторанах Москвы.
Если честно, то я даже сначала боялась туда идти, думала, что одета не соответственно и меня туда, вообще, не пустят. Но все было нормально. Прикольнуло, что один официант выглядил как настоящий Пушкин: с кудрями и бакенбардами, причем не прикленными, а его собственными. Саша мне сказал, что кто-то из посетителей спросил как его зовут (официанта)и он сказал "Магомет".
Любимый подарил мне серьги с изумрудами. На день св. Валентина он мне тоже дарил такие сережки, но к сожалению, я одну потеряла. До сих пор стыдно. Саша тогда был тоже очень огорчен и сказал, чтоб я сама себе купила такие же. Я так не собралась это сделать, так как мне самой достаточно сложно потратить такие деньги. Когда подошла наша дата, он сказал, что подарит мне опять серьги. Он купил практически такие же как я выбрала прошлый раз. Я сравнила, они почти неотличимы, так что если опять потеряю, можно будет заменить на запасную ( не дай Бог, конечно), это мы так шутим. Я Саше сегодня подарила туалетную воду Кельвин Кляйн, он сам попросил такой подарок.
Все так хорошо прошло, если только не считать мой голос, это просто ужасно как я хрипло разговариваю! Не знаю как я в воскресенье буду работать, я разговариваю много по телефону, если совсем голос будет плохой, то возьму больничный.
Вчера вечером Саша мне подарил букет цветов и мы поехали праздновать нашу годовщину в кафе Пушкин. Это самое известное кафе в Москве, оно ориентировано, в основном, на иностранцев, в этом заведении подаются блюда русской и европейской кухни.
Очень там понравилось, встречают там словами "проходите, господа", обслуживают великолепно, а к вечеру народу там было полно, почти не было свободных мест. Все блюда тоже очень понравились и мы провели там отличный вечер. А цены там в 2,5 раза выше, чем в средних ресторанах Москвы.
Если честно, то я даже сначала боялась туда идти, думала, что одета не соответственно и меня туда, вообще, не пустят. Но все было нормально. Прикольнуло, что один официант выглядил как настоящий Пушкин: с кудрями и бакенбардами, причем не прикленными, а его собственными. Саша мне сказал, что кто-то из посетителей спросил как его зовут (официанта)и он сказал "Магомет".
Любимый подарил мне серьги с изумрудами. На день св. Валентина он мне тоже дарил такие сережки, но к сожалению, я одну потеряла. До сих пор стыдно. Саша тогда был тоже очень огорчен и сказал, чтоб я сама себе купила такие же. Я так не собралась это сделать, так как мне самой достаточно сложно потратить такие деньги. Когда подошла наша дата, он сказал, что подарит мне опять серьги. Он купил практически такие же как я выбрала прошлый раз. Я сравнила, они почти неотличимы, так что если опять потеряю, можно будет заменить на запасную ( не дай Бог, конечно), это мы так шутим. Я Саше сегодня подарила туалетную воду Кельвин Кляйн, он сам попросил такой подарок.
Все так хорошо прошло, если только не считать мой голос, это просто ужасно как я хрипло разговариваю! Не знаю как я в воскресенье буду работать, я разговариваю много по телефону, если совсем голос будет плохой, то возьму больничный.
пятница, 17 апреля 2009 г.
Страсти Христовы
Хор Валаамского Свято-Успенского монастыря - Тропарь Пасхи (Греческий распев) 02:15
Наступила Страстная пятница - самый скорбный день церковного года. Сегодня соблюдают строжайший пост, а в храме совершается благоговейное поклонение перед плащаницей
Плащаница - плат с изображением Христа, снятого с креста. Выносится на вечерне Великой пятницы, которая обычно совершается днем,для поклонения верующим. Для неё в центре храма устанавливается возвышение - "гроб", украшаемый цветами.
Перед началом богослужения плащаница помещается в алтаре на престоле. Все песнопения вечерни посвящены страданиям и смерти Христовым, читается Апостол и четыре евангельских отрывка, повествующих о смерти и погребении Иисуса.
Во время службы при пении известного тропаря "Благообразный Иосиф, с древа с нем Пречистое Тело Твое, плащаницею чистою обвив, и вонями во гробе нове покрыв положи" священник, совершив три земных поклона, поднимает плащаницу с престола и через северные врата выносит её на середину храма и полагает на приготовленной "гробнице".
Вынос совершается в предшествии свещеносцев и диакона со свечой и кадилом. При соборном служении настоятель идёт под плащаницей, неся Евангелие над главой или в руках. Если священник один, то Евангелие несёт в левой руке диакон, держа в правой кадило, а если нет диакона, то кто-либо из благочестивых прихожан несёт Евангелие, завернутое в ткань.
Затем после троекратного каждение вокруг Плащаницы, священнослужители совершают поклонение и целование плащаницы.
В Страстную пятницу Патриарх Московский и всея Руси совершит в храме Христа Спасителя вечерню с выносом плащаницы - иконописного или вышитого изображения снятого с Креста тела Господня. Вечером Патриарх возглавит утреню погребения плащаницы в храме Христа Спасителя.Плащаница находится в центре храма до начала воскресного пасхального богослужения. В день Пасхи она вновь возвращается на Престол алтаря.
Великая, Страстная пятница считается самым скорбным днем церковного года. В этот день Иисус Христос был распят и умер на Кресте, искупая людские грехи.
Вопросы:)
Когда то было уже.. Что же, тода напишу ещё разик..
1. Во сколько просыпаешься по утрам? Днём, около 13-14 часов
2. Золото или серебро? И то и другое
3. Какой последний фильм ты видел в кино? НЕпомню.. Надо сходить в киношку, да всё времечка нет.. Да зачем, кода дома двдвшка есть..
4. Любимая ТВ передача? Счас- никакая
5. Что у тебя бывает на завтрак? Чево есть в холодильнике..
6. С кем бы тебе совсем не хотелось оказаться одному в комнате? НЕнаю.. наверно, с врагом..
7. Можешь дотронуться кончиком языка до носа? Да
8. Что тебя вдохновляет? Мечты...
9. Твое имя? Маша
10. Пляж, город, или загород? Всё равно, тока- НЕпляж..
11. Зима или Лето? Зима
12. Любимое мороженое? Шоколадное
13. Масляный, обычный, или подсоленный попкорн? Любой
14. Любимый цвет? Розовый
15. Любимая машина? Малолитражки
16. Любимый "наполнитель" сэндвичей? Слабенькая горчичка или соус
17. Истинная любовь? Да, конешно!
18. Любимый цветок? Розовая или розовая с белым розочка
19. Если ты выиграешь джек-пот в лотерее, через сколько скажешь людям? Надо ли говорить? Любимой и подругам- Самым лучшим- конешно, скажу, остальные...
20. Живность дома есть? К сожалению нету..
21. Цвет твоей ванной комнаты? Кремово-розово-зеркально
22. Сколько ключей у тебя на "колечке"? 1
23. Куда бы ты поехала после выхода на пенсию? В Якутию, да..
24. Любимый спорт? НЕлюблю..
25. Любимый день недели? Среда, Пятница, Субота
26. Красное или белое вино? Розовое.. ну белое
27. Что делал на последний день Рождения? Отмечала дома сама.. БЕЗ любви, БЕЗ подруг...
28. Есть ли у тебя карточка донора? Кажется, заводила..
29. Твоя любимая еда? Сладкое
30. Любимый запах? Розы, опять же
31. Твой лучший друг? Подруг- несколько
32. Спишь на 1 подушке или на 2? На четырёх
33. Чем любишь заниматься в свободное время? Мечтать
34. Музыкальные предпочтения? Что нибуть лёгенькое
35. Что у тебя под кроватью? Ковёр.. пушистый
36. Ты коллекционер? Кой чево- и собираю
37. Где любишь обедать? Где придётся..
38. Пьешь кофе или чай? То и другое, некрепкое
39. В инете любишь висеть? Безусловно
40. Твои любимые духи? Incanto Shine
41. ICQ или SMS? Ася
42. Дружба или любовь? И одно и другое.. прекрасно
43. Любимый месяц? Зимние
44. Любимое сочетание цветов? Розово-красное
45. Любимый праздник? 8.03, 31.12
46. Любимая погода? Холодная.. Зима
47. Что значит твой ник? Имечко моё
48. Что тебе сейчас больше всего хочется? Любви
49. Любимое время суток? Ночка чёрная
1. Во сколько просыпаешься по утрам? Днём, около 13-14 часов
2. Золото или серебро? И то и другое
3. Какой последний фильм ты видел в кино? НЕпомню.. Надо сходить в киношку, да всё времечка нет.. Да зачем, кода дома двдвшка есть..
4. Любимая ТВ передача? Счас- никакая
5. Что у тебя бывает на завтрак? Чево есть в холодильнике..
6. С кем бы тебе совсем не хотелось оказаться одному в комнате? НЕнаю.. наверно, с врагом..
7. Можешь дотронуться кончиком языка до носа? Да
8. Что тебя вдохновляет? Мечты...
9. Твое имя? Маша
10. Пляж, город, или загород? Всё равно, тока- НЕпляж..
11. Зима или Лето? Зима
12. Любимое мороженое? Шоколадное
13. Масляный, обычный, или подсоленный попкорн? Любой
14. Любимый цвет? Розовый
15. Любимая машина? Малолитражки
16. Любимый "наполнитель" сэндвичей? Слабенькая горчичка или соус
17. Истинная любовь? Да, конешно!
18. Любимый цветок? Розовая или розовая с белым розочка
19. Если ты выиграешь джек-пот в лотерее, через сколько скажешь людям? Надо ли говорить? Любимой и подругам- Самым лучшим- конешно, скажу, остальные...
20. Живность дома есть? К сожалению нету..
21. Цвет твоей ванной комнаты? Кремово-розово-зеркально
22. Сколько ключей у тебя на "колечке"? 1
23. Куда бы ты поехала после выхода на пенсию? В Якутию, да..
24. Любимый спорт? НЕлюблю..
25. Любимый день недели? Среда, Пятница, Субота
26. Красное или белое вино? Розовое.. ну белое
27. Что делал на последний день Рождения? Отмечала дома сама.. БЕЗ любви, БЕЗ подруг...
28. Есть ли у тебя карточка донора? Кажется, заводила..
29. Твоя любимая еда? Сладкое
30. Любимый запах? Розы, опять же
31. Твой лучший друг? Подруг- несколько
32. Спишь на 1 подушке или на 2? На четырёх
33. Чем любишь заниматься в свободное время? Мечтать
34. Музыкальные предпочтения? Что нибуть лёгенькое
35. Что у тебя под кроватью? Ковёр.. пушистый
36. Ты коллекционер? Кой чево- и собираю
37. Где любишь обедать? Где придётся..
38. Пьешь кофе или чай? То и другое, некрепкое
39. В инете любишь висеть? Безусловно
40. Твои любимые духи? Incanto Shine
41. ICQ или SMS? Ася
42. Дружба или любовь? И одно и другое.. прекрасно
43. Любимый месяц? Зимние
44. Любимое сочетание цветов? Розово-красное
45. Любимый праздник? 8.03, 31.12
46. Любимая погода? Холодная.. Зима
47. Что значит твой ник? Имечко моё
48. Что тебе сейчас больше всего хочется? Любви
49. Любимое время суток? Ночка чёрная
четверг, 16 апреля 2009 г.
Мужчине, который будет со мной
А на завтрак у нас будет дождик..
чистой капелькой по щеке..
с поцелуем в прикуску.хочешь?
я его подарю тебе..
Вместо масла - прикосновенье
нежных пальчиков по спине.
на губах будет вкус варенья-
нежных снов, что приснились тебе.
тихий шепот мой - вместо кофе ..
вместо хлеба - лёгкий массаж..
я по завтракам - точно профи,
ты за завтрак со мной - всё отдашь.
на десерт - будет лёгкий ветер.
с ароматом любимых цветов..
я же лучший повар на свете!
ты на завтрак со мной готов?
чистой капелькой по щеке..
с поцелуем в прикуску.хочешь?
я его подарю тебе..
Вместо масла - прикосновенье
нежных пальчиков по спине.
на губах будет вкус варенья-
нежных снов, что приснились тебе.
тихий шепот мой - вместо кофе ..
вместо хлеба - лёгкий массаж..
я по завтракам - точно профи,
ты за завтрак со мной - всё отдашь.
на десерт - будет лёгкий ветер.
с ароматом любимых цветов..
я же лучший повар на свете!
ты на завтрак со мной готов?
О способах самовосстановления..
...а ещё я учусь рисовать: хожу теперь везде с планшеткой, горстью карандашей и ворохом бумажек и делаю наброски. Лучше всего рисовать неодушевлённые предметы. Во-первых, они чаще всего стоят неподвижно, на одном и том же месте и спокойно относятся к тому факту, что я их пристально рассматриваю.
Людей рисовать очень интересно, но - как только я начинаю всматриваться - да, в человека, стоящего далеко или вовсе спящего на вокзале, сидящего ко мне спиной, очень увлечённого разговором с кем-то - человек начинает вздрагивать, оглядываться и очень-очень беспокоиться... А в метро, между прочим, кроме пассажиров и огнетушителей совершенно нечего рисовать... Раньше я читала в метро, дремала, думала. Короче, не смотрела глазами. Ну, иногда смотрела на букет цветов в чьих-нибудь руках или на выразительные лица людей. Украдкой. В вагоне метро оченно бедная визуальная среда. Если не считать пассажиров, конечно.
И в детской поликлинике, где мы с Соней проходили диспансеризацию для школы, тоже не на что глаз положить. Там даже и людей почти нет - только стены и ковровые дорожки....
Но вы ведь знаете, что дети готовы на многое, чтобы утешить родителей. Практически, на всё. София Игоревна, как только я лезу в сумочку за карандашами, решительно отбирает у меня планшетку и создаёт яркие и интерактивные визуальные объекты. Поскольку я пока не научилась носить с собой две планшетки, проблема "здесь нечего рисовать" решена. Мне уже не на чем - и можно на этом успокоиться. А если мама всё ещё грустит и оглядывается по сторонам, можно предложить оной маме рисовать остовы фей и русалок, чтобы дочка могла создавать им одежду, макияж и артефакты в руки... Соня НИКОГДА так много не рисовала, ага. Посмотрим, что будет дальше :)
Людей рисовать очень интересно, но - как только я начинаю всматриваться - да, в человека, стоящего далеко или вовсе спящего на вокзале, сидящего ко мне спиной, очень увлечённого разговором с кем-то - человек начинает вздрагивать, оглядываться и очень-очень беспокоиться... А в метро, между прочим, кроме пассажиров и огнетушителей совершенно нечего рисовать... Раньше я читала в метро, дремала, думала. Короче, не смотрела глазами. Ну, иногда смотрела на букет цветов в чьих-нибудь руках или на выразительные лица людей. Украдкой. В вагоне метро оченно бедная визуальная среда. Если не считать пассажиров, конечно.
И в детской поликлинике, где мы с Соней проходили диспансеризацию для школы, тоже не на что глаз положить. Там даже и людей почти нет - только стены и ковровые дорожки....
Но вы ведь знаете, что дети готовы на многое, чтобы утешить родителей. Практически, на всё. София Игоревна, как только я лезу в сумочку за карандашами, решительно отбирает у меня планшетку и создаёт яркие и интерактивные визуальные объекты. Поскольку я пока не научилась носить с собой две планшетки, проблема "здесь нечего рисовать" решена. Мне уже не на чем - и можно на этом успокоиться. А если мама всё ещё грустит и оглядывается по сторонам, можно предложить оной маме рисовать остовы фей и русалок, чтобы дочка могла создавать им одежду, макияж и артефакты в руки... Соня НИКОГДА так много не рисовала, ага. Посмотрим, что будет дальше :)
Подписаться на:
Сообщения (Atom)